Вот этим слухом Леша подогревал в себе страх попасть в детский дом или в интернат.
Да, надо было готовить еду. И тут встало два вопроса. Первый: супу варить побольше или поменьше? Леша говорил, что поменьше, тогда он будет покрепче. А Зуб и Кося говорили, что вермишель разбухнет и ее станет много, и ошметки мяса тоже разбухнут и станут прямо-таки кусищами, и вообще надо добирать количеством, чтоб пузо-то набить.
— Дуй по инструкции, — решительно сказал Леша. — Сколько сказано лить воды, столько и лей.
И второй вопрос: каша варится дольше, чем суп, так вот ждать, пока сварится каша, и потом уже начинать ужин чинно-благородно, или же, не дожидаясь каши, навалиться на суп? Тут Леша согласился не ждать, разделяя нетерпение парней.
— Ты пшено помой! — велел Леша Зубу, когда вода закипела.
— Губенку раскатал!
— Помой, говорю.
— Да всё там будет!
— Помой. И заодно ложку мне.
— Губенку раскатал!
— Помой!
— Отсос Харлампиевич!
Леша сам помыл ложку, а заодно и тарелку. А тарелки, надо заметить, лежали на столе грязной горкой. То есть, видать, когда к сестре Зуба приходят гости, они для закуски берут тарелки, а поклевав, ставят их на прежнее место. Да и чего их мыть, если все равно все там будет, то есть в пузе. Но Леша тарелку себе помыл. Кося и Зуб чикаться с тарелками не стали.
— Вали пшено в воду! — сказал Леша.
Зуб сыпанул из коробки.
— Не жмись! — сказал Кося. — Больше насыпешь, больше получится.
Зуб сыпанул всю коробку.
Леша попробовал суп.
— Нормально, — сказал он и разлил суп поровну по трем тарелкам.
От тарелок шел пар и даже стоял мясной дух.
— Ну, вообще! — восторженно промычал Зуб, внюхивая мясной запах.
— Да, вообще! — согласился Кося.
Леша разрезал две трети батона (одну треть отложил в сторону — себе на завтрак) на шесть частей, каждому дал по два куска — один на суп, другой к чаю.
Парни набросились на суп, а Леша ел неторопливо и прямо чувствовал, как от мясного настоя сила вливается в него, и не торопился как раз потому, что сила должна равномерно впитываться всем организмом.
Ребята быстро заглотнули свой суп и стали кидать косяка на тарелку Леши, но поняв, что Леше делиться нечем, стали смотреть на кастрюлю с пшеном.
— А каша-то прет, — сделал открытие Кося, увидев, что крышка сама поднимается.
— Много бросил, — сказал Леша.
— Ништяк. Больше и выйдет.
— Так ведь прет, — повторил Кося.
— А мы будем кашу ложить в тарелку, а она пусть и дальше прет, — предложил Зуб.
Так и сделали.
Леша попробовал кашу.
