Новичок | страница 43

— Что еще ты дал мне... — прошептал Флетчер. Он вынул второй подарок и потряс его, почувствовав что-то мягкое и легкое. К нему крепилась записка, которую Флетчер оторвал и при мигающем свете начал читать.

Флетчер, мы всегда знали, что день, который ты считаешь днем своего рождения, скорее всего не тот день, когда ты был рожден. Но для меня он всегда будет важнейшим днем в моей жизни. Днем, когда я стал отцом, а ты стал моим сыном. Сегодня вечером, мы сходим выпить и обсудим будущее кузницы. Небеса знают, ты заслуживаешь это. Этот подарок – всего лишь небольшой символ моей признательности за все, что ты для меня делал на протяжении всех этих лет. Я так горжусь тобой.

С днем рождения, сынок. Бердон.

Слезы капнули на письмо, когда Флетчер сложил его, его сердце переполняла тоска по дому. Он открыл подарок и всхлипнул, когда увидел ту самую куртку, о которой так мечтал, и провел рукой по мягкой подкладке.

— Ты был мне лучшим отцом, чем мой настоящий мог бы когда-либо быть, — прошептал Флетчер, смотря на горы. Каким-то образом, больше всего он жалел о словах, которые оставались непроизнесенными на протяжении всех лет.

Демон начал похныкивать, чувствуя горе Флетчера и облизывая его пальцы в знак сочувствия. Флетчер погладил его по голове и пододвинулся к огню, разрешив себе погрустить пару минут. Затем он вытер слезы, надел куртку и натянул капюшон. Он был преисполнен решимости. Он начнет новую жизнь, такую, которой Бердон бы гордился. Он пойдет в Корсилиум.

Таверна источала аромат немытых тел и черствого хлеба, но затем Флетчер подумал, что и сам не благоухал розами. Двухнедельное путешествие в повозке, полной овец, не способствуют приятному запаху. Единственный раз, когда он вдохнул свежий воздух, был, когда он вышел купить у местных дешевый хлеб и жирные куски соленой свинины. Ему повезло. Кучер не задавал вопросов, только взял с него пять шиллингов и попросил Флетчера выгребать навоз при каждой остановке.

Сейчас он сидел в углу одной из дешевых таверн Корсилиума, смакуя горячую баранину и картофельную похлебку. Он едва ли видел город, вместо этого зайдя в первую таверну, которую нашел. Сегодня он снимет комнату и попросит горячую ванну; осмотр города может подождать до завтра. У него было ощущение, будто овечий смрад навсегда проник в его кожу. Даже бес неохотно вылез из своего привычного места в недрах капюшона. В конце концов, ему пришлось выманить его последним куском соленой свинины, накормив до того, что тот уснул.