-- Справятся. Теперь справятся! -- твердо сказал комсорг.
Кузьмич сердито посматривал то на Пинчука, то на Камушкина, стараясь привлечь к себе внимание, но, очевидно, все уже забыли, что слово предоставлено сибиряку. Оскорбленный, он махнул рукой, прошел на свое место и затих там, прикусив по обыкновению свой левый ус.
-- Не кипятись, Семен, -- одернул своего дружка Аким, до этого молча наблюдавший за перепалкой разведчиков. -- Комсорг правильно говорит. Румынский народ сам должен решить, какая власть ему по душе...
-- Веди беседу, Тарасыч, -- шепнул парторг Пинчуку, который, заслушавшись ораторов, вдруг совсем было забыл о своих обязанностях.
-- К порядку, товарищи! К порядку! -- закричал во всю мочь спохватившийся "голова колгоспу". -- Просите слово!
-- У меня вопрос! -- неожиданно заговорил Никита Пилюгин, не поднимаясь.
-- К кому вопрос? -- спросил Пинчук.
-- Ко всем.
-- Вопросы потом.
-- А я сейчас желаю.
-- Пусть спрашивает, -- вновь шепнул Шахаев.
-- Ну давай, що у тебя там? Да поднимись! Що не уважаешь товарищей! -прикрикнул Петр Тарасович.
Никита нехотя поднялся.
-- А что с королем Михаем теперь будет? -- наконец проговорил он и, не дожидаясь ответа, сел.
-- Какой он там Михай!-- решил блеснуть своей осведомленностью Сенька. Он еще не терял надежды реабилитировать себя в глазах разведчиков. -- Другое у него имя, немецкое. Гоген... Гоген... Фу, черт, не выговоришь никак, язык поломаешь. Гогенцоген какой-то...
-- Гогенцоллерн, -- подсказал Аким.
-- А ты откуда знаешь? -- как всегда, удивился Ванин и, не ожидая ответа, продолжал: -- В общем, никакой он не румын. Выгонят его, надо полагать. Ни Антонеску, ни короля румынский народ не потерпит!
-- Вот теперь ты правильно сказал. -- Шахаев вcтал. -- Правильно говорили здесь Камушкин и Ерофеенко. Антонеску, коль попадет он в наши руки, мы, конечно, будем судить по советским законам за то преступления, которые его вояки совершили в нашей стране. С королевским двором решит сам румынский народ. Мы пришли сюда не затем, чтобы устанавливать свой общественный строй. Мы пришли, чтобы освободить Румынию от фашизма. Надо думать, что освобожденный нами румынский народ сделает правильные выводы и в отношении государственного устройства в своей стране. Но от нас с вами, товарищи солдаты, не в малой степени зависит, чтобы румыны сделали правильные выводы. Я как-то уже говорил об этом Каримову. -- Шахаев глянул почему-то на Никиту Пилюгина.
