"Конечно, не токмо мир будет последствием, но путь этот свойственен к восстановлению существующего равновесия в Европе. Однако надлежит предписать точные и обстоятельные узаконения, дабы мореплавателей единожды и навсегда охранить от пиратства, производимого от Англии. Благоразумные люди говорили в Париже, что в характере английской нации более суровости, отважности и, можно сказать, и дикости, нежели во французском и гишпанском народах. Поэтому нужно бояться только англичан, но не французов или испанцев (из донесения князя Барятинского от 13 апреля 1780 года). Сверх того, все здравомыслящие люди во Франции мечтают о сочинении общественного морского регламента на случай войны для нейтральных держав..."
*
В ВЕРСАЛЕ
Мы не обыкли интересов России отдавать на решение времени...
прибегаем к средствам от Бога нам данным по охране славы нашей,
величия государства нашего и безопасности его пределов.
(Екатерина П - кн. Булгакову)
Обратимся теперь к собственно миссии князя Барятинского в вопросе посредничества России при заключении Версальского мирного трактата. Предупреждая ироническую улыбку глубокоуважаемого читателя, сделаем это не торопясь и строго документально.
Как хорошо известно, что Англия наотрез отказалась допустить на мирный конгресс в Вене представителей Американских Соединенных Штатов. Вследствие такого отказа начатые мирные переговоры не привели к желаемому результату и были перенесены в Версаль.
Для участия в переговорах Императрица Екатерина II назначила посланника князя Барятинского и статского советника Моркова быть посредниками между воюющими державами...
Австрийский канцлер, князь Кауниц еще в самом начале переговоров указывал на то, что это - удобный случай узаконить правила вооруженного нейтралитета в окончательном мирном трактате. Однако Императрица предвидела огромные трудности в достижении этой цели. Князю Голицыну было предписано представить Римскому Императору следующие соображения по этому предмету:
Во 1) посредничество представляется удобным случаем для "преклонения Англии, Франции и Гишпании к узаконению правил нейтралитета" в мирном трактате.
Во 2) если очевидно, что такое предложение будет отвергнуто воюющими державами или одной Англией, то лучше его не делать.
В 3) Франция и Испания, вероятно, затруднения в этом деле не сделают, "ибо они на деле испытали, колико им посреди войны действия той системы выгодны были".
В 4) что Англия непризнанием правил морского нейтралитета некоторым образом "воспрекословит своему собственному поведению, когда она фактически им повиновалась, если не из удостоверения в правоте их, то по крайней мере уступая нужде обстоятельств".
