– Ну, Амзон, спасибо, – витус Умелец, вытирая влажные губы тыльной стороной ладони, сдвинул в сторону пустую корзинку.
Невероятно! Жуан только беспомощно захлопал ресницами. Чтобы Великий Сахем так просто, по-человечески, поблагодарил за скромный ужин простого крестьянина? Такого на памяти ни разу не было.
– Ну, что стоишь? – произнёс витус Умелец. – Садись, Амзон. По глазам вижу, много чего спросить хочешь.
Разрешение от вышестоящего лица получено. Жуан быстренько придвинул свободный стул и тут же сел на него.
– Какое сегодня число? – спросил витус Умелец.
– 6 января, – ответил Жуан, и тут же добавил, – 560 года.
– Значит, – витус Умелец задумался, – меня не было больше трёх месяцев.
– Да, витус.
Наверняка Сахем захочет узнать всё, что произошло за время его отсутствия. Жуан тихонько прочистил горло. Но витус Умелец неожиданно хлопнул ладонью по письменному столу и заявил:
– В общем так, Амзон: то, что я воскрес, никому знать не надобно. И точка.
– Но… Почему? Витус, – не удержался Жуан.
Витус Умелец на секунду задумался.
– Амзон, ещё давно я приказал вашей братии вести двойную летопись: официальную для витусов и правдивую для потомков. Вы всё ещё выполняете мой приказ?
– Да, витус, – ответил Жуан. – В правом нижнем ящике моего стола лежит недописанный том истории истинной. Последнюю запись я сделал вчера. А перед вами на столе ещё незаконченный том официальной хроники. Как раз перед вашим приходом я работал над ним.
– Вот и отлично, – витус Умелец довольно усмехнулся. – Тогда ты должен знать, как на самом деле ушли мои бессмертные друзья Ягис, то есть витус Въют, и Ансив, то бишь Кацак. Кстати! Это настоящая фамилия Ансива. Так его звали ещё там, на Земле. Ну да ладно. Так знаешь?
– Да, витус. Я читал труды моих предшественников, – признался Жуан. – На самом деле Великий Создатель не забирал их к себе. Они… Они… Они ушли сами.
– Верно, Амзон, ушли. Я до сих пор помню, что Ягис сказал мне на прощанье: «Однажды и ты, Саян, нахлебаешься абсолютной власти по самые уши. Жду тебя лет через десять», – витус Умелец криво улыбнулся. – Ягис ошибся в сроках, но не в прогнозе в целом.
Витус Умелец нахмурился. Как Великий Сахем, как бессмертный правитель единственного на Миреме государства людей, он не обязан исповедоваться перед придворным летописцем. Но витус Умелец заговорил вновь:
– Так вот, Амзон, этой самой власти я нахлебался во как! – витус Умелец выразительно провёл большим пальцем поперёк горла. – Последние сто лет я не жил, а… как будто бредил: пьянки, гулянки, девки… Впрочем, ты и так знаешь.
