— И что я должен буду делать? — и спросил я просто так, для интереса.
— А что скажу, — ответил Хозяин, снова закуривая. — И еще, чтобы полная ясность: пешки назад не пятятся, а идут в дамки — это мой принцип, — идут любой ценой, не сожалея о жертвах, подставляя под удар свои пешки, чтобы в конце концов на доске воцарился культ одной дамки. У тебя сейчас тоже только этот вариант игры.
Он разлил остатки водки, и я машинально выпил следом за ним.
— Хорошо, — сказал я, вытирая губы, — ты иди в дамки, а я к себе, жене и дочери.
Хозяин моего тела, сдерживая злость, хмыкнул.
— Не…ет, дорогуша! Так не получится.
— Это почему же?
— Да потому, что ты столько натворил, что никакой срок наказания подобрать для тебя не представляет возможности.
Я взорвался:
— Это ты! Ты натворил! А не я!
— Пойди докажи, — снова хмыкнул Хозяин.
— И пойду! Завтра же в милицию! Там поймут!
— Да хоть сейчас иди, — Хозяин моего тела потянулся и зевнул, — сразу же попадешь в психиатричку, где тебе отремонтируют мозги.
Остальное я помню смутно. Помню, что мне стало худо, и я едва успел выскочить во двор, помню, как звякал цепью волкодав, как светилась изнутри обтянутая пленкой теплица, в которой расплывчатыми силуэтами маячили фигуры Дин Рида и Мухомора, как хлопал меня по плечу Хозяин, подталкивая к крыльцу. Затем провал в памяти…
Очнулся на диване, рядом Мухомор и Дин Рид. Синеватый полумрак — смотрим телевизор. Хозяин закрывает окно: с Волги подул ветер, унося в пойму мириады комаров и остужая жилье.
И в тот же час будто смена слайда — яркий свет вспыхнувшей люстры и двое в милицейской форме у двери.
— Здравствуй, — сказал один из них, обращаясь к Хозяину, — как видишь, выжил… плохо бил.
Я видел, как у Хозяина моего тела отвисли челюсть и бледнели скулы, затем рывок… звон разбитой люстры, темнота, но сразу же комната дважды коротко вспыхнула от гулких выстрелов.
Я вскочил. И в этот момент мне будто бы воткнули в спину раскаленный прут арматуры…
Трое суток я пролежал в реанимации, одиннадцать в палате для тяжелобольных, почти месяц среди выздоравливающих.
Выписали меня солнечным утром, в кабинете главврача ветер шевелил оранжевые занавески в открытом окне. Во дворе меня ждала черная «Волга» и три товарища в штатском, один из которых уже наведывался ко мне последние две недели.
В результате следствия было установлено, что ранее судимый муж Куклы совместно с Хозяином моего тела, Мухомором и Дин Ридом организовали посредническое звено между браконьерами и дельцами из ресторанов города. Позже в их сферу деятельности вошли работники автосервиса.
