Но до сих пор у них все шло хорошо. Она любила Карла, как никогда не любила своего отца. И Карл, находящийся где-то на обочине ее жизни, искренне привязался к ней, не требуя ничего большего. Она упрекала себя за то, что не может дать ему этого большего, и обвиняла в этом только себя. Но где-то в глубине сознания в ней зрело понимание, каким должен быть настоящий муж. Сколько ни терзай, ни упрекай себя, против естества не пойдешь. Карл все это хорошо понимал. Вспоминая свою собственную молодость, свои влюбленности, он видел, что зря женился на Марии Клевской. Криво усмехаясь про себя, он говорил, что, если бы все повторить сначала, он бы отказался от соблазна обладать юношеской свежестью, а женился на вдове своего возраста. Все равно детей у него уже не будет.
Карл тяжело вздохнул. Ладно, упрекнуть себя за ошибки у него еще будет время.
— Да, с сыном мы пока терпим неудачу. Но это не должно отравлять нам существование. Надо жить и получать удовольствие от жизни.
Мария пробовала возражать, а мысленно уже перенеслась в спокойную жизнь, когда так приятно радоваться каждому наступающему дню и знать, что ты ни в чем не виновата.
Карл читал все это на ее лице, вглядывался в него своими ласковыми, любящими, печальными глазами. Единственное, что по-настоящему он мог для нее сделать, так это снять груз вины с ее хрупких плеч и вернуть к удовольствиям. Хотя его самого эти удовольствия давно уже не привлекали. Книги и поэзия — вот что ему было нужно, и больше, пожалуй, ничего, но она… она до сих пор не знает любви и, сама не сознавая этого, ищет ее. Увидев, как легко оказалось ее успокоить, Карл улыбнулся в свою светло-каштановую бороду. Мария боготворила его мудрость, боготворила его самого, она и в мыслях не осмеливалась ослушаться его. Карл в ее глазах был более значительным, чем все святые, вместе взятые.
Это поклонение трогало его еще больше потому, что нигде больше в мире никто не почитал его так. Пока он долгие годы томился в английском плену, при дворе его забыли. Сейчас никто его там всерьез не принимал. Да и сам он очень неохотно покидал свои владения. Исполнение пустых формальностей при дворе его утомляло. Но все же ко двору приходилось являться — положение обязывало. И он наезжал иногда в Тур, где король Карл VII жил большую часть времени, а иногда в Версаль и Париж, где ему приходилось присутствовать на заседаниях Генеральных Штатов[14]. С собой он непременно брал Марию, это ей нравилось.
