Работал я в крупной и авторитетной инженерно-технической фирме. Полученная профессиональная подготовка и несомненные приметы одаренности не только помогли мне добиться прочного положения в коллективе, но и создали (замечу без лишней скромности, вполне заслуженно) репутацию надежного, знающего и быстро растущего специалиста. Однако я был еще довольно молодым и не настолько мудрым, как сам себя считал. Потому-то и наломал дров в том деле, о котором и хочу сейчас рассказать.
Наша компания занималась, в основном, патентами. Как считали некоторые, в ущерб всему остальному. Но сын ведущего партнера был человеком в своем роде выдающимся, и его престарелый отец почти всегда разрешал герру Вильгельму — дадим ему, скажем, фамилию Моритц — делать то, что тот считал нужным. И надо признать, что чаще всего герр Вильгельм действовал правильно. Он отличался осмотрительностью, к тому же ему содействовал второй партнер, герр Герхардт, еще более осторожный и намного более опытный.
Сами патенты и законы, их регулирующие, вещи довольно мудреные. Те, кто не сталкивался с этим, и представить себе не могут, какие осложнения здесь могут возникнуть и в какие дебри при этом случается попасть. Чтобы благополучно довести патентный корабль до порта назначения, требуется исключительная сообразительность в сочетании с осмотрительностью, но, пожалуй, больше всего — умение держать язык за зубами. Что ж, болтуном я никогда не был и к тому же, занимаясь серьезными делами, не расхаживал с таким видом, будто вот-вот взорвусь от переполняющих меня тайн, что, на мой взгляд, так же опасно, как и болтливость. Во время поездок, которые частенько выпадали на мою долю, никто из встречавшихся мне в пути и предположить не мог, что у меня в голове прячется что-то еще, кроме обычного для молодого человека интереса к окружающей обстановке. Однако много раз, если что-то в поведении попутчиков вызывало у меня подозрения, мне случалось проводить бессонные ночи в поезде или укладываться спать в гостинице, пряча под подушкой заряженный револьвер. Потому что время от времени — конечно, не по моей вине — наши секреты просачивались-таки наружу. И когда, не дай Бог, эти секреты были связаны с заказами или контрактами правительства, то мы, говоря попросту, буквально садились в лужу, а если этого порой и удавалось избежать, то лишь благодаря энергичным усилиям и здравому смыслу моих начальников.
Однажды утром, а было это в конце ноября, меня пригласили в личный кабинет герра Вильгельма. Я обнаружил там его и герра Герхардта у стола, сплошь заваленного листами бумаги, на которых виднелись цифры, расчеты и красиво исполненные чертежи.
