[39, 26–27].
А коммунисты считают как раз наоборот: цивилизация (капитализм) – буйство стихийных сил, а коммунизм – их разумное ограничение. И жизнь подтверждает это: как только разрушилось организованное общество – социализм, так из всех щелей поперла «цивилизация» – капитализм. Цель коммунистов как раз в том, чтобы создать общество, где «надежды на социальное равенство» были бы реализованы, т. е. коммунизм мыслится как победа над буржуазной «коммунальностью». Приведенные выше рассуждения Зиновьева можно рассматривать как апологетику капитализма, но какой-то логики в них не видно: такая оценка Зиновьеву нравится и все.
Все основное содержание книги Зиновьева заключается в логическом доказательстве того, как из законов джунглей (коммунальности) вытекают все пороки социалистического общества в СССР. Разумеется, такой анализ полезен, и модель общества Зиновьева имеет смысл и должна занять свое место в науке об обществе. Ее недостатком является неучет производственных отношений. Если марксизм упрекают за неучет человеческого фактора (отрицательных черт «двуногой твари»), то модель Зиновьева грешит другой крайностью – полным неучетом производственных отношений. Другим недостатком является стремление Зиновьева рассматривать общество изолированно от окружающего мира и игнорирование влияния предистории. Такой подход привел его к неправильному выводу об устойчивости социалистических (коммунистических по терминологии Зиновьева) стран: «Коммунизм означает такую перестройку всей организации жизни общества, что обратный ход эволюции исключается в принципе».[39,289] Как говорится: «Его бы устами, да мед пить.» Но увы… Зиновьев не смог увидеть контрреволюционных настроений высшей бюрократии, завидовавшей значительно лучшей жизни соответствующих им по положению в производстве деятелям Запада. Не увидел, поскольку он не рассматривал производственных отношений и другие страны, т. е. в принципе лишил себя возможности увидеть. А вот Троцкий, стоявший на позициях марксизма, увидел еще в 30-х годах. Некритическое отрицание марксизма помешало Зиновьеву увидеть грозный для социализма «звонок» контрреволюций в Венгрии и Чехословакии, происшедших до написания «Коммунизма как реальности».
10.1.2. А. Зиновьев после контрреволюции
Уже в ходе Горбачевской перестройки Зиновьев один из первых понял ее опасность и началась его эволюция в сторону более трезвого восприятия как капитализма, так и социализма. От своих оценок социализма он формально не отошел, но стал рассматривать его для народов СССР как меньшее зло по сравнению с режимом, который уже вырисовывался из Горбачевской перестройки. В этом он еще больше укрепился после победы контрреволюции. Вот его оценка советского периода истории России, данная в 1994 г.:
