Отказ от монополии коммунистов на власть также естественен: как же можно создать союз, если ты сразу заявляешь, что будешь главным. О том, что это именно стремление к компромиссу, а не изменение мировоззрения Зюганова, говорит выдержка из его интервью радио «Свобода» в июле 1993 г. (т. е. примерно в то же время, что и приведённые выше высказывания о недопустимости монопольного положения партии): «А с другой стороны, людей задурили настолько, что они до конца не сознают, что КПСС не была, собственно, в прямом смысле просто партией. Это был государственно образующий стержень. И сломав его, потеряли Союз» [35, 11]. Т. е. Зюганов прекрасно понимает, что КПСС была не партией, а руководящей силой общества (государственно-образующим стержнем в его формулировке).
Зюганов последовательно боролся за воплощение своих идей, но жизнь расставила всё по своим местам. Все широкие объединения одно за другим разваливались. В том числе и последнее, наиболее широкое – НПСР. Основных причин можно назвать две.
1) Не все хотели объединяться. Церковь за исключением отдельных священников ни в каких объединениях не участвовала. Это и понятно: религия почти всегда за власть: «Всякая власть от бога». Что касается патриотов, то оказалось, что их мало. Они не смогли создать сколько-нибудь значительных политических партий. В объединениях они пытались навязывать свои взгляды, использовать КПРФ как силу для вхождения в выборные органы власти и при любом удобном случае предавали коммунистов.
2) Союзники оставались на своих идеологических позициях и продолжали в основном оголтелую критику коммунистической идеологии и Советской власти.
В итоге КПРФ пришлось действовать самостоятельно вместе с неорганизованными беспартийными сторонниками.
Т.е. Зюганов как будто бы потерпел полное поражение. Не нужно было ни с кем объединяться, как сразу советовали оппоненты? Нет, нужно было. Нужно было это пройти на практике. Во-первых, чтобы не считать, что мы потеряли очень важный шанс. А, во-вторых, неудавшиеся союзники сами себя разоблачили, от них откололась часть рядовых членов, из которых некоторые вступили в КПРФ.
Широкого блока народно-патриотических сил, как мечтал Зюганов, не получилось. В результате КПРФ осталась единственной реальной оппозиционной силой. Но в этом нет вины КПРФ. Хотя, конечно, критики Зюганова и КПРФ, такую вину находят. Эту критику мы рассмотрим ниже.
