Мишка, шестидесятикилограммовый старший лейтенант, как старый кот, обходя сто раз меченную территорию, точно знал, что будет за каждым поворотом. Он знал все бойцовские «нычки» и «схроны». Его невозможно было удивить. Он устало и привычно мечтал о ведре «фанты», каждый раз с тоской провожая взглядом уходящие курсом на Союз вертушки и большебрюхие Илы.
«Сейчас двадцать три шага до сортира, разгон ненакурившихся цириков, заодно пару-тройку снарядим на отсос „мумия“ в очке, и — в дежурку, баиньки…»
— Не понял?! — остановился он.
За сортиром на старом урюке без признаков жизни висел боец со связанными за спиной руками. Как на дыбе. Молча так висел, покачивался на вечернем ветерке. У Мишки неприятно засосало под ложечкой.
«Волки позорные, ну надо же, удружили, не хватало еще „холодного“ на дежурстве перед заменой! А может, живой, гад?»
— Эй, алло, ты живой?
Тело открыло глаза.
«Фу, маманя, пронесло».
— Давно висишь, гамадрил?
В ответ тишина.
— Глазки строим? Нормально, Ну и как тебя, родной, угораздило?
Кряхтенье, сопенье, шипенье, и наконец тихо, но твердо:
— Наказан… это, товарищ старший лейтенант.
— Так-так, наказан, говоришь? Нормально, уже смешно. Ну и кем это, интересно?
— Судьбой…
Бойца сняли с дерева, как созревшую грушу, определили в санчасть. Мишка нормально заменился.
А через месяц боец этот за завтраком очень сильно поторопился. Настолько сильно, что опрокинул в себя целую кружку с кофейным напитком «Арктика». И через сорок минут скончался от отека легких.
Потом была грозная телеграмма из округа («В войсках округа продолжает иметь место!..»), запрещающая выдавать бойцам кофейный напиток «Арктика».
И дикий вопль начмана: «А если бы он, елки-метелки, мясом подавился?!!»
Только я вот с тех пор так понимаю — на Бога, есть он или нет его, надейся, а от Судьбы не уйдешь.
Жара… А ты знаешь, что такое жара? Жара, духота, зной, пекло?.. Нет? Аты спроси пустыню.
Жара — это когда ты в течение всей ночи пытаешься спать в лужах собственного пота, но на самом деле ты спишь только последние полчаса до восхода солнца: это то самое время, когда чуть-чуть остывает земля.
Жара — это когда днем ты реально осязаешь, как капля за каплей из тебя неподвижного выплавляется последнее сало.
Жара — это когда ты можешь убить фельдшера, который, честно выполняя свой служебный долг, пытается кинуть в водовозку пантацид[15], а уже через сутки этой водой будет страшно даже умываться, не то чтобы пить.
Жара — это… жара. Представь, что ты живешь, жрешь, спишь, работаешь изо дня в день — в общем, честно служишь любимой Родине, защищая ее интересы во всем мире. И все это происходит в духовке или в хорошо натопленной парной. Это, брат, и есть жара…
