Радуйся, пока живой | страница 32

Пока Догмат Юрьевич все это излагал, вдохновенно засветясь лицом и как будто воспарив над креслом, Лева пришел к выводу, что психиатр, хватив лишку, малость сдвинулся по фазе, поэтому позволил себе ироническое замечание:

— Любопытно бы знать, что в нашем мире может быть сильнее денег? Надоумьте дурака.

Психиатр улыбнулся чуть презрительно.

— Лев Иванович, не пытайтесь казаться умнее, чем вы есть на самом деле. Мы с вами, наверное, читали одни и те же книги, но в них не все сказано… Да, конечно, деньги правят миром. Это аксиома, ее знает любой школьник. Но есть иные способы прямого, мгновенного воздействия как на отдельного человека, так и на целые народы. Секрет этого воздействия известен «триаде».

— Товарищ Су тоже один из «триады»?

— Руководители «триады» всегда в тени… — Улыбка Догмата Юрьевича приобрела мечтательный оттенок: он словно грезил наяву, — Если бы вы или я узнали кого-нибудь из них, нас бы уже не было в живых. Впрочем, не думаю, чтобы кто-то из них решил лично наведаться в Россию. Зачем? Какой смысл? Здесь неосвоенные пространства, уготовленные для мировой радиоактивной свалки. Проблема лишь в том, чтобы очистить территорию от многочисленных популяций аборигенов, так называемых россиян. Но с этим мировое сообщество справится без помощи «триады».

Нетрезвым рассудком Лева все же уловил противоречие в рассуждениях психиатра.

— То вы пугаете какой-то «триадой», а то утверждаете, что ей в Москве делать нечего… Как-то не вяжется.

— Я сказал все, что мог, — важно заметил Догмат Юрьевич. — Правильные выводы, надеюсь, сделаете сами.

— Я их уже сделал, — признался Лева. — Еще вчера.

Кому подфартило жить в Москве в период рыночной благодати, тот знает, что нельзя выходить на улицу по вечерам. Днем тоже, конечно, опасно, но не до такой степени. День и утро — роковое время в основном для новых русских, у них взрывают машины, их подстерегают в подъездах, отстреливают еще не опамятовавшихся после ночных развлечений из окон соседних домов киллеры, нанятые конкурирующими фирмами. Таким образом утренняя и дневная охота носит нацеленный, профессиональный характер, совсем иное дело — вечер и ночь, когда идет повальная разборка с обывателем — и уж тут не зевай. Обидно не то, что отберут кошелек, покалечат или изнасилуют: денег у обывателя кот наплакал, собственная жизнь ему не дорога, но жаль, коли не удастся дотянуть до следующих выборов, после которых обещают еще больше свободы для предпринимательской деятельности. Феномен подобного слепого оптимизма, как известно, изучается во всех крупнейших научных центрах мира, и ученые пришли к парадоксальному выводу: в облике суетливого, легковерного москвитянина в результате длительного психотропного воздействия восстановилось утерянное промежуточное звено между человеком и обезьяной, так называемый «псевдомыслящий примат вульгариус»…