Книги джунглей | страница 33

— Правда, всё это правда, — сказал Маугли опечалившись. — Я плохой детёныш, и в животе у меня горько.

— Мф! Что говорит Закон Джунглей, Балу?

Балу вовсе не желал новой беды для Маугли, но с Законом не шутят, и потому он проворчал:

— Горе не мешает наказанию. Только не забудь, Багира, что он ещё мал!

— Не забуду! Но он натворил беды, и теперь надо его побить. Маугли, что ты на это скажешь?

— Ничего! Я виноват. А вы оба ранены. Это только справедливо.

Багира дала ему с десяток шлепков, лёгких, на взгляд пантеры (они даже не разбудили бы её собственного детёныша), но для семилетнего мальчика это были суровые побои, от которых всякий рад был бы избавиться. Когда всё кончилось, Маугли чихнул и без единого слова поднялся на ноги.

— А теперь, — сказала Багира, — прыгай ко мне на спину, Маленький Брат, и мы отправимся домой.

Одна из прелестей Закона Джунглей состоит в том, что с наказанием кончаются все счеты. После него не бывает никаких придирок.

Маугли опустил голову на спину Багиры и заснул так крепко, что даже не проснулся, когда его положили на землю в родной берлоге.

— Что ты, охотник, идёшь невесёлый?

— Брат, охота вышла тяжёлой.

— Верно, добыча богатой была?

— Брат, она в джунгли, в джунгли ушла.

— Где ж твоя сила, которой гордился?

— Брат, я ранен — и силы лишился.

— Ну и куда ты? — Хотел бы я знать.