В горах походные движения развивались медленно, и суточный переход похода не превышал 7—10 километров.
При подходе русских войск население кишлаков (деревень) уходило в горы, в кишлаках оставались лишь старики. Но вот в руководство стали поступать донесения о нападении узбеков на отдельных солдат, шедших в боковых дозорах. Пришлось заняться выяснением причин этих нападений. Оказалось, что местное население, боясь за целомудренность своих жен и дочерей, уходило с ними в горы, предоставляя большие дороги для войск. «Войска шли по дорогам, зачем же отдельным русским “сорбазам” (солдатам) потребовалось тоже карабкаться в горы?» — недоумевали они. — Явно с целью покушения на наших дочерей…» Долго пришлось представителям местной власти втолковывать, что такое боковые дороги и каково их назначение.
Северный отряд, перевалив через большой горный кряж, выходил на плато, к которому подходил и южный отряд. Здесь должно было произойти решающее встречное столкновение. Получив вечером приказы сторон, я обнаружил, что отряды легко могут разминуться. Пошел доложить начальнику штаба. Надо было дать каждому направление движения из штаба руководства. Написал указания, но с кем послать? В горах ночь. Если послать казака, то он заплутается да еще сорвется в пропасть. Поэтому решил взять двух местных джигитов и отправить с ними. Расчет оказался верен. К утру я уже держал в руках расписки о получении пакетов адресатами.
На следующий день мы поднялись на плато и наблюдали развертывающееся встречное столкновение. К вечеру, после короткого разбора учений, был дан отбой, и маневры закончились.
За мою службу в Туркестанском военном округе такие маневры проводились первый раз. Обычно войска далее 30–40 километров от своих лагерей не уходили. Здесь же пришлось действовать в диких горных условиях.
Усталый, в двадцатых числах сентября я вернулся домой. Но отдыхать не пришлось: нужно было готовиться к увольнению выслуживших срок и к приему новобранцев. Для ротного командира это также ответственная задача. Составив для штаба корпуса отчет о маневрах, я на время отошел от посторонних командировок.
Прошел год командования ротой. Унтер-офицерский состав роты привык уже к моим требованиям как в отношении боевой подготовки, так и внутреннего порядка. Готовились к увольнению прослуживших трехлетний срок, а из стрелков второго года службы в дополнение к унтер-офицерам готовились еще и учителя молодых солдат. Эта подготовка заключалась в привитии им инструкторских навыков. Среди молодых солдат эти учителя назывались «дяденьками» и пользовались известным уважением. Хотя они и не имели дисциплинарных прав, но всегда могли воздействовать на подчиненных через отделенных или взводных унтер-офицеров.
