— Оно и видно. — Карабан опустился на корточки, охватил голову руками. — Какие ребята были! Мохов! Дудахин!
— Старший сержант жив! — заторопился Мухин, — и Верховский жив, и Булыгин. А младший сержант Сопелкин только ранен.
— Жив Гришка! — Карабан вскочил. — Где он?
Проводив его глазами, Охрименко укоризненно покачал головой.
— Шустрыми делаются, когда уйдут из роты! «Взвод погубил!» Забыл, видать, как под Демянском вышел из боя один-одинешенек!
1
Рота под командованием лейтенанта Трёпова прибыла около девяти вечера. До этого немцы непрерывно обстреливали позиции русских и пробиться к Охрименко не было возможности. Связь к тому времени восстановили, но Трёпов устно передал приказ командира батальона: до часу ночи овладеть кладбищем.
— Артподготовка будет? — мрачно спросил Охрименко, хотя сам знал, что спрашивает напрасно.
— Не будет, — сказал Трёпов, — велено скрытно, пока темно, подобраться к ограде кладбища и… — он выразительно провел ребром ладони по своей шее.
— Так! — сказал Охрименко. — Понимаю. А как же быть с прежним приказом: «как можно больше шуму»?
Трёпов скорчил уморительную рожу.
— Неисповедимы пути господни…
— Разве что так. — Охрименко остервенело грыз ногти. — Минометы хоть принес? Без минометов их оттуда не выкурить.
— Будешь доволен, — заверил Трёпов, — целых четыре. Да шесть ПТР, да один «дегтярь». Что, мало?
— Не густо, — возразил Охрименко. — Сам-то как? Рванешь обратно в штаб или тут погуляешь?
— Погуляю, — обещал Трёпов.
С Мухиным они встретились, как старые друзья. По словам Трёпова, из штаба Петра турнули вовсе не из-за его оплошности, а для того, чтобы он, такой молодой и способный, мог показать себя на поле брани…
Кроме оружия и боеприпасов, рота принесла почту и термосы с густым, еще теплым варевом — завтраком, обедом и ужином — вместе. Пачку писем Мухину вручил Трёпов. Почти все они были от матери. Жалея, что нельзя прочесть немедленно, Петр сунул их в полевую сумку и пошел принимать пополнение.
Оно оказалось на редкость пестрым по составу. Вместе с опытными бойцами пришли новобранцы, только утром прибывшие на передовую, безлошадные ездовые, оставшиеся без орудий артиллеристы, повара, сапожники, хозяйственники и даже ординарцы. «Сачки» отчаянно трусили, и Охрименко приказал разбить их по взводам. Мухину достался, среди прочих, ординарец командира полка Степанов и повар по фамилии Негодуйко.
Увидев обоих, Дудахин почтительно снял шапку.
— Вот теперь Гитлеру — крышка!
