Андрей кивнул, не удивившись тому, что парень владеет этим нечастым в пространстве искусством. Не до того было, да и привык уже к его сюрпризам.
– И коньяк захвати. В баре на камбузе.
За полчаса работы ему удалось снизить полетное время процентов на двадцать, и только. До первого прыжка оставалось больше трех часов. Пакс не отвечал. Андрей вспомнил вдруг, что Пакс рассказывал ему о том, как видел на Сумерках черного монаха, встреча с которым предвещает смерть.
… На корабле был вечер.
Конечно, бортовое время суток – понятие условное донельзя, определяемое лишь тем, когда экипаж просыпается и ложится спать. И все же некие глубинные инстинкты, наработанные еще на Земле-Первой, заставляют, пусть и условно, чувствовать: вот утро, и впереди – длинный, заполненный работой или бездельем день, вот полдень, а вот уже и ночь.
Сейчас на корабле был вечер. Тревожный вечер перед ночной дорогой, когда до выхода из дома остаются считаные часы и никто не скажет, что ждет тебя там, за этой ночью, разделяющей начало и конец пути.
Три часа до первого прыжка Андрей с Сержем просидели в кают-компании у задернутого занавеской звездно-черного окна, выпивая одну чашку чая за другой. Пакс по-прежнему не отзывался. Андрей не понимал, что с ним могло случиться в открытом пространстве. Метеоритный рой? Полиция? Не понимал и потому мучился. Сначала молча. А потом Серж спросил у него что-то о попавшем в беду друге. Андрей ответил, и вдруг, неожиданно для себя самого, разговорился. Так было тоскливо и тревожно у него на душе.
На самом деле Пакс был Андрею не столько старым другом, сколько старшим. Они встретились лет семь назад. Вернее, это Пакс встретил Андрея, избитого, слегка подстреленного, преследуемого одновременно полицией и бандитами, а вдобавок – еще и по уши в долгах. Это был мир Седой – первый иной мир Андрея. И Андрею (смешно вспомнить!) было всего восемнадцать. Он только что ушел из дома, спасаясь от тоталитарной опеки матери, воспользовавшись кораблем, год назад подаренным дядей Сашей. Не имея наличных денег, он сначала влетел в долги за энергию (на корабль), потом попал в очень неприятную историю с имперскими гвардейцами, которым понравилась его девушка. Выкрутился из этой истории, заняв еще денег, и в итоге взял контрабандный груз на Седой. Совсем еще щенок, мало знающий о мире, а о мире контрабанды не знающий вообще ничего, защищенный разве что владением родовыми техниками драки (психической и контактной), которым понемножку учили его дядя Саша и дед, он был практически обречен рано или поздно попасться: не полиции, так мафии. И попался – и тем, и другим, причем сразу.
