Разрубая, рассекая, дрожа от нетерпения...
Стоп, что за вздор?! Кто тут может «дрожать», да не просто, а именно что «от нетерпения»?
Однако там было нетерпение. Нетерпение, и ожидание, и предвкушение, и злорадство...
На Райну обрушился целый фейерверк чувств, переживаний, побуждений...
Ожидание, да. Злорадное, алчное, долго-долго вынашиваемое. Чьё? Она не умела понять.
Зато она ощущала сместившиеся, вышедшие из берегов и потерявшие русла потоки магии. Ровное течение сменилось метаниями, вздутиями и спадами, — словно в реке от ливней, то начинавшихся, то прекращавшихся. Приливы и отливы незримого моря раз за разом обрушивались на границы тварных миров, расшатывая корни, смещая опоры, а порой и откалывая целые куски.
Шторм, настоящий шторм поднимался в Упорядоченном, а она, валькирия Асгарда, до сего момента ничего не чувствовала!
Что стряслось? Что происходит?
Эх, где же кирия Клара, она-то смогла б разобраться...
Да, у неё, Райны, прибавилось сил. Она вернула утраченное, но...
Валькирии никогда особо не интересовались, как оно там, отчего и почему. Сила есть — и всё. Они влекли героев в Валгаллу, а не разгадывали тайны мироздания.
X ЕДИН, ВРАГ мой. Т. И. «...'Гот ПРОТИВ нас!»
■М-------н-м-------М~Н-------►*
Воительница, сражавшаяся в наёмных отрядах, тоже не имела возможности для подобных изысканий. Домен Демогоргона открыл множество тайн, она поднялась к самому Оку Творца, но что творится с магией Упорядоченного — она не знала.
Золотой луч вёл её вверх и довёл до самой вершины; а теперь требовалось смотреть вниз. Вниз, на самое дно.
И Райне отчего-то представилось, как протянувшаяся от Источника жила с раскалённой — так ей показалось — магией режет и режет ткань Упорядоченного, Межреальность и миры, режет, режет и не может остановиться...
О дальнейшем подумать она уже не смогла — чуть ли не до небес взметнулись огнистые плети над вратами Асгарда, грянули тысячи громов — створки рухнули, сквозь пролом ворвались клубы пыли, а в них — фигурка в чёрно-золотой броне, покатившаяся кубарем по земле.
Гулльвейг сбило с ног; неведомая сила волокла её и тащила дальше, руки и ноги колотились о каменные плиты, отлетали какие-то мелкие части доспеха: отламывались заносчивые шипы, выбивались отдельные пластины, обнажая чёрную кольчужную сетку под ними.
Райна напряглась; альвийский меч плясал в руке, жадный до драки.
Гулльвейг лежала неподвижно.
А в ворота Асгарда медленно-медленно, словно смакуя каждый миг своего триумфа, вплывал огненный вихрь, которым сделалась волшебница Сигрлинн.
