Тем не менее, когда мы вступаем в сферу государственной экономики, эти элементарные истины игнорируются. Существуют люди, считающиеся сегодня блестящими экономистами, которые резко выступают против сбережений и рекомендуют расточительство в государственном масштабе как способ экономического спасения. Когда же им кто-либо указывает на те последствия, к которым приведет такая политика в долгосрочной перспективе, то они отвечают легкомысленно, подобно блудному сыну на предостережение отца: «Рано или поздно мы все умрем». И такие пустые остроты высказываются с претензией на разоблачительность эпиграмм и глубочайшую мудрость.
Но в том-то и заключается трагедия, что мы уже страдаем от долгосрочных последствий политики далекого и недавнего прошлого. Сегодня — это уже наступившее завтра, которое плохие экономисты вчера требовали игнорировать. Одни долгосрочные последствия некоторых экономических решений могут стать очевидными в течение нескольких месяцев, другие могут не стать очевидными еще несколько лет, а еще какие-то — в течение десятилетий. Но в любом случае эти долгосрочные последствия содержатся в любой политике, точно так же, как курица была когда-то в яйце, а цветок в — семени.
С этой точки зрения, следовательно, всю экономическую науку можно свести к единственному уроку, а этот урок — к одному предложению: искусство экономической науки — умение предвидеть не только краткосрочные, но и долгосрочные результаты применения любого закона или осуществления любой политики; оно состоит в определении последствий той политики не только для одной группы, а для всех групп.
2 Девять десятых экономических ошибок, приносящих по всему миру такой колоссальный ущерб, являются результатом игнорирования этого урока. Все эти ошибки проистекают из одной из двух главных ошибок или из их совокупности: рассматривают лишь ближайшие последствия закона или предложения; рассматривают последствия только для одной группы, пренебрегая другими группами.
Верно, конечно же, и то, что возможна противоположная ошибка: рассматривая экономическую политику, концентрируются только на ее долгосрочных результатах для сообщества в целом. Такую ошибку часто допускают классические экономисты. Она проявилась в определенном бессердечии в отношении судьбы групп, которые сразу же пострадали от проведения политики или разработок в жизнь, хотя в долгосрочной перспективе они оказались выгодными.
Сегодня, правда, сравнительно мало людей совершает такую ошибку, но, в основой, это делают профессиональные экономисты. Наиболее часто встречаемая на сегодня ошибка, проявляющаяся практически в каждом разговоре, затрагивающем экономические отношения, тысячах политических выступлений, центральный софизм «новой» экономики — концентрироваться на краткосрочных результатах политики для отдельных групп, игнорируя или преуменьшая долгосрочные последствия для сообщества в целом. «Новые» экономисты льстят себе, что это великий, почти революционный прорыв по сравнению с методами «классических», или «ортодоксальных», экономистов, поскольку первые принимают во внимание краткосрочные результаты, которые часто игнорировались последними. Но сами они, игнорирующие или пренебрегающие долгосрочными результатами, совершают еще более серьезную ошибку. Они не видят леса за своим точным и сиюминутным изучением отдельных деревьев. Их методы и выводы очень часто по сути своей являются реакционными. Они сами иногда удивляются, когда узнают, что действуют в духе меркантилизма XVII века. Фактически они совершают все старые ошибки (или совершили бы их, если бы не были столь непоследовательны), от которых, как мы надеялись, классические экономисты избавились раз и навсегда.
