.
Иноверцы (и в частности, раскольники – по указу Святейшего Синода Рижскому Преосвященному от 17 декабря 1884 г.). При крещении младенцев смотреть должен священник, дабы восприемник был и правоверен, и знающий нужные члены веры ко спасению[51]. Крещаемый, исходя от спасительные бани, должен быть восприемлен от единого верного человека[52]; иноверные же лица не признаются пригодными для сего по причине своего иноверия и из опасения, что Символ веры их испорченный, а ежели они будут отрока наставлять, то, конечно, в свою веру отведут[53]. Если же по каким-либо обстоятельствам случилось быть восприемником иноверному, то он обязан при крещении произнести Символ Церкви Православной[54]. При затруднениях найти православных восприемника и восприемницу в местностях с преобладающим иноверным населением следует совершать крещение при одном восприемнике, если крещаемое лицо мужского пола, или при одной восприемнице, если оно женского пола; при невозможности приискать и одного православного восприемника из среды мирян обязанность восприемника или восприемницы могут быть исполняемы самим священником, совершающим таинство крещения, или псаломщиком, или же их супругами, сообразно полу крещаемого[55].
Не могут быть восприемниками: совершенные невежды в вере, явные грешники и вообще лица, упавшие в общественном мнении по своей жизни[56], и, наконец, монашествующие[57].
Никто не может быть восприемником своих собственных детей. «Аще будет приимец детища своего, разлучается своея жены, сиречь, матере детища: занеже быша себе кумове» (Номоканон, статья 209). По поводу этого правила Номоканона приводим следующие разъяснения известного авторитета канонического права недавно умершего профессора А. С. Павлова. «Не подлежит сомнению, – говорит профессор А. С. Павлов в своем сочинении “Номоканон при Большом Требнике”[58], – что древняя Церковь не знала правила, не допускающего родителей к восприятию своих детей от купели крещения. Напротив, имеются прямые и ясные свидетельства о том, что до VIII века как на Востоке, так и на Западе восприемниками христианских детей всего чаще были их родители. Приведенная же 209-я статья Номоканона (в которой дальнейшая практика восточной Церкви стала усматривать препятствие к восприемничеству родителями своих собственных детей) есть лишь логический вывод из 53-го правила Трулльского собора, запретившего в этом каноне брак между восприемником или восприемницею и овдовевшими матерью или отцом воспринятого на том основании, что “родство по духу важнее союза плотского”, т. е. брачного, но вывод, произвольно сделанный позднейшею церковною практикою и потому не имеющий значения тожественного толкования соборного правила. Да и что можно признать, – продолжает профессор А. С. Павлов, – не совместимым с идеей христианского брака в том обстоятельстве, если плотские родители детей усыновят их себе и духовно – чрез восприятие от купели крещения? Если главный долг восприемников по отношению к воспринятым состоит в попечении об их христианском воспитании, то разве плотские родители крещеного младенца устраняются восприемниками от исполнения того же долга? Напротив, долг этот, можно сказать, исключительно и всецело лежит на самих родителях, так как присутствие особых восприемников при крещении детей обратилось теперь, в наше время, в простую обрядовую формальность. При таком положении дела, конечно, нельзя придавать безусловно обязательной силы правилу обычного церковного права, не допускающему родителей к воспринятию своих детей от купели крещения».
