Денни потряс головой.
— Возможно, вы здесь чего-то недопоняли, — сказал он. — Я сижу здесь, болтаясь по воле волн в утлой лодчонке, умирая от голода и жажды…
— Ага, — сказала голова, — я поняла. То, что вас действительно интересует в данном случае, — это конструктивное планирование налога на наследство, возможно, включающее создание оффшорного треста. Очень глупо с моей стороны было не подумать об этом сразу.
— Но я не хочу умирать, — вскричал Денни. — Я…
— Хорошо, — терпеливо отвечала голова, — в таком случае, мы можем адаптировать пакет таким образом, чтобы обеспечить максимальную гибкость благодаря наиболее полному использованию ежегодных свободных подлежащих дарению сумм. Кстати говоря, хорошо бы, если бы вы наконец высказали свои пожелания. Мне очень не хочется вас торопить, но время — деньги, сами понимаете…
Денни опустился на дно лодки и застонал. Голова смотрела на него поверх ограждения.
— Эй! — сказала она. — Ну как, по рукам?
— Убирайся.
— Простите?
— Я сказал: убирайся. Сгинь. Пропади.
— Думаю, что не совсем поняла вас. Вы ведь хотите оформить пенсионный полис, не правда ли?
— Нет.
Голова выглядела шокированной.
— Вы не хотите?
— Нет.
— Правда?
— Правда.
— Ну что ж! — Голова наморщила лоб. — Тогда как хотите. Но смотрите, если вы передумаете, вы всегда можете отослать нам факс, наш номер 0553…
Денни перевернулся лицом вниз и начал пронзительно кричать; он все еще кричал девять часов спустя, когда его подобрал нефтяной танкер. Когда он рассказал капитану танкера о своем приключении со странным кораблем, тот хмуро кивнул головой.
— Знаю, — сказал он. — Я сам его видел. Мы зовем его «Летучий Нормандец».
Денни был полумертвым от обезвоживания и долгого пребывания на солнце, но он все же был журналистом, а история есть история.
— Расскажите мне о нем, — попросил он.
— Это ужасно, — отвечал капитан, осеняя себя крестным знамением. — С теми, кто увидит этот корабль, могут случиться самые кошмарные вещи.
Он помолчал, закрыв глаза.
— Самые кошмарные вещи, — повторил он.
— Например?
— Ну, — отвечал капитан, — некоторые из них умирают, некоторые сходят с ума, некоторые лет пять или шесть живут вроде бы совершенно нормально, а потом хватают мачете и начинают крошить всех без разбора. Некоторые попросту исчезают. А некоторые…
— Что некоторые?
— А некоторые, — мрачно сказал капитан, — доходят до того, что действительно покупают страховку.
