– Как хочешь, – пожал плечами Головин. Сейчас ему предстояли заботы поважнее, и гость не обиделся. – Ляпа! Какого… ты возишься? Где этот, блин, Михалков-Кончаловский? Бондарчук, блин.
– Я здесь! – Одному из бойцов автомат не полагался. Вместо него он тащил на себе: санитарную сумку, мешок пиротехники, мегафон и главное – видеокамеру черном футляре.
Приказами МВД предписывалось всегда и в обязательном порядке документировать противоправные действия преступников и героизм сотрудников специальных подразделений. Это в гражданской жизни оператороов и режиссеров обучают годами – в органах внутренних дел теперь зачастую обходились даже без подготовительных курсов.
– Слышь! Помоги застегнуться.
– Чей баллон с «черемухой»? Кто оставил? Шак-калы…
– Гады, пожрать не дали!
Вокруг шла нормальная суета поднятого по тревоге боевого подразделения – в меру бестолковая, с чуточку более громкими, чем обычно репликами и немного нервными смешками.
Виноградов вдруг вспомнил, что не вооружен…
– Ну чего, ребятишки? Как настроение? – сегодняшний ответственный от руководства Тушин был дураком и трусом.
Все это знали, но поделать ничего уже оказалось нельзя – к сорока с небольшим Тушин успел-таки дослужиться до подполковника и занял в штатном расписании транспортной милиции должность, с которой выпихнуть его не смогла бы ни одна министерская комиссия.
– Чего нерадостные такие?
Молчание затянулось и за неделикатный свой личный состав подать голос вынужден был сам Головин:
– Все в порядке, товарищ подполковник! Готовимся… морально.
– Это хорошо… А вы здесь – что? – он только сейчас заметил в полумраке автобуса Виноградова.
– Соответственно предписанию Главка! – парировал искушенный в аппаратных игрищах Владимир Александрович. В такой ситуации главное – напустить на себя побольше загадочной многозначительности: уточнять не решатся, а уж прогнать тем более.
Формально, Управление территориальным органам не подчинялось, но какие-то слухи о похождениях бывшего «транспортника» Виноградова неминуемо достигали и ушей подполковника. Поэтому он предпочел не связываться и сделал вид, что в курсе:
– Прошу товарищей офицеров пройти со мной. Побеседуем!
После первых же слов Тушина стало ясно, что всякие надежды на учебный характер тревоги можно оставить в прошедшем времени.
– Значит, такие дела…
Час назад на связь с диспетчерской речного порта вышел теплоход «Писатель Чернышевский». Капитан доложил, что группа пассажиров вскоре после выхода с Валаама учинила на судне пьяный дебош. Есть пострадавшие среди граждан и членов экипажа. Требовалась помощь… На середине фразы разговор прервался и на вызовы с берега больше не было никакой реакции.
