– Вы убили ее?
– Нет. – Заключенная нисколько не рассердилась на этот вопрос, ее ответ прозвучал совершено спокойно.
Сыщика это взбесило. Ему захотелось схватить медсестру за плечи и трясти ее до тех пор, пока она не разозлится так же, как он, и не будет готова бороться ради выяснения истины. Они должны узнать правду, должны рассказать ее всем и заставить обвинителей признать свою ошибку! Уильяма возмущала происшедшая в сиделке перемена, это столь несвойственное ей равнодушие. Не то чтобы ему нравилось, какой она была прежде. Эта девушка всегда чересчур много говорила, слишком категорично судила обо всем, что знала и чего не знала. Она была совсем не похожа на тех женщин, которые привлекали его: в ней не было мягкости, женской теплоты и грации, всегда заставлявших его сердце биться чаще и будивших в нем желание. Но видеть, какой она стала теперь, было для Монка мучительно.
– Значит, это сделал кто-то другой! – огрызнулся он. – Если, конечно, вы не убедите меня, что она покончила с собой.
– Конечно же, нет! – Наконец-то Лэттерли тоже рассердилась! На щеках у нее вспыхнул слабый румянец. – Если бы вы ее знали, вам бы и в голову не пришла подобная мысль.
– Может быть, она выжила из ума? – предположил детектив. – Или отравилась случайно?
– Что за нелепость! – Голос Эстер окреп. – Она была не более слабоумной, чем вы! Если вы не в силах придумать ничего получше, то не морочьте мне голову! И Оливеру тоже, если это он вас нанял!
Сыщик был рад увидеть, что энергия возвращается к заключенной, хотя бы только ради того, чтобы защитить Мэри Фэррелайн. И все же его укололо ее предположение, что он пришел сюда исключительно по поручению Рэтбоуна, как человек, которому за эту работу заплатят. Объяснить, почему это так его задело, Монк бы не смог, но эта мысль причинила ему боль. Он отреагировал мгновенно:
– Не надо ребячиться, Эстер! У нас нет времени, да в вашем возрасте это и непозволительно.
Теперь девушка действительно разозлилась. Детектив понимал, что ее вывело из себя его дурацкое замечание о возрасте, но ведь она и в самом деле иногда ведет себя по-идиотски! Как и большинство женщин.
Медсестра взглянула на него с раздражением:
– Если вы собираетесь в Эдинбург, чтобы повидать Фэррелайнов, то имейте в виду: они вряд ли скажут вам что-нибудь, кроме того, что наняли меня сопровождать миссис Фэррелайн в Лондон, давать ей утром и вечером лекарство и заботиться о ее удобствах. А я самым чудовищным образом обманула их доверие. Не представляю, каких еще слов вы от них ждете!
