В Майлз-билдинг мы – то есть, Марти О'Хара, Джордж Дин из отдела по расследованию убийств и я – расспросили партнера Энсли и сотрудников Девелина. Оба, Девелин и Энсли, как казалось, были обычными мужчинами, которые вели обычную жизнь, жизнь без темных пятен и странных причуд. Энсли был женат и имел двоих детей, он проживал на Лейк-стрит. Оба мужчины имели нескольких родственников и друзей в разных краях страны; и насколько мы смогли выяснить, их дела были в совершенном порядке.
Они покинули свои офисы в тот день, чтобы вместе перекусить, сперва намеревались зайти в номер Девелина и выпить за здоровье каждого из бутылки джина, который кто-то привез ему контрабандой из Австралии.
– Хорошо, – сказал О'Хара, когда мы вышли снова на улицу, – много проясняется. Если они поднялись в номер Девелина выпить, то, наверняка, они были убиты, почти сразу, как только вошли в комнату. Те стаканы для виски были сухие и чистые. Кто бы не провернул это дело, он, должно быть, поджидал их. Меня интересует этот парень Ингрэхэм.
– И меня это тоже , – сказал я. – Если разбираться в том, в каких позах они были, когда я открыл комод, Ингрэхем служит ключом ко всему. Девелин стоял спиной к задней стенке шкафа, Энсли стоял перед ним, оба были повернуты к двери. Ингрэхэм был повернут к ним лицом, а к двери спиной. Комод достаточно большой, чтоб в нем они все поместились, и одновременно достаточно тесен, чтоб они не соскользнули вниз, пока дверь была закрыта.
Затем, в номере не было никакой крови, кроме той, что натекла из шкафа. Ингрэхэм, с его широкой резаной раной на спине, возможно, он не был заколот, пока он не оказался внутри комода, или он бы все залил кровью вокруг. Он стоял вплотную к остальным, когда его ткнули ножом, и кто-бы его не зарезал, тот быстро закрыл дверь сразу после этого.
Теперь, почему он стоял в такой позе? Не заключается ли решение в том, что он и кто-то неизвестный сперва убили этих двух приятелей, а потом, когда Ингрэхэм заталкивал их тела в комод, этот его сообщник зарезал его самого?
– Возможно, – произнес Дин.
Это «возможно» оставалось всем, что мы разузнали и три дня спустя.
Мы разослали и получили тюки телеграмм, опросили родственников и знакомых погибших, но мы не нашли никакой зацепки, что касалась бы этого убийства.
Мы также не нашли никакой, даже самой тоненькой, связи между Ингрэхэмом и двумя другими. Мы проследили жизнь этих двоих шаг за шагом, почти до самой колыбели. Мы взяли на учет каждую минуту их времени, с того момента, как Ингрэхэм прибыл в Сан-Франциско – достаточно тщательно, чтоб убедиться, ни один из них не встречался с Ингрэхэмом.
