Вексфорд бросил на Вердена внимательный тяжелый взгляд, а его вопрос прозвучал, как выстрел:
— Что вы сказали?
— Я сказал, что она ходит на вечеринки и не возвращается домой. — Берден с удивлением посмотрел на старшего инспектора.
— Это я слышал. — Острое беспокойство ощущалось в нетерпеливости Вексфорда. Поддразнивающие интонации, звучавшие в его голосе при чтении статьи, улетучились, легкая игривость уступила место собранности. — Я слышал, что именно вы сказали. Мне интересно, что заставило вас сказать эти слова. Как вы узнали об исчезновении?
— Я же рассказывал: гений приходил сюда искать прислугу для дома. Потом из разговора с Кэмбом выяснилось, что сестра гения на исходе вторника отправилась на вечеринку и с той поры он ее не видел.
Вексфорд медленно поднялся из-за стола. На грубо вылепленном лице его ясно виделось замешательство и что-то еще. Сомнение? Страх?
— На исходе вторника? — проговорил он нахмурясь. — Вы уверены, что это было во вторник вечером?
Берден не привык к загадкам между своими.
— Послушайте, сэр, отчего паника? Он ведь даже не заявил об ее исчезновении.
— Паника, черт побери! — Вексфорд почти кричал. — Майк, если ее зовут Энн и она исчезла во вторник вечером, это очень серьезно. Фотографии ее там нет? — Вексфорд выхватил приложение у Вердена и опытным глазом быстро просмотрел его от корки до корки. — Ни одной, — он не скрывал досады. — Держу пари, что и у брата тоже нет.
— С каких это пор мы стали разводить пары только потому, что некая девица, симпатичная и, возможно, богатая, принимает решение укатить с приятелем? — Берден был само терпение.
— С этих самых пор, — бросил в ответ Вексфорд. — С этого утра, с этой минуты.
Утренняя почта Вексфорда напоминала кучу мусора, но он безошибочно вынул из нее нужный конверт и протянул Вердену.
— Мне все это не по душе, Майк. — Вексфорд вытряхнул из конверта сложенный вдвое листок плотной бумаги. Прозрачная стеклянная безделушка цвета индиго отбросила на листок расплывчатый чернильно-синий блик. — Безделье кончилось, — добавил он.
Поверх журнала лежало анонимное письмо, написанное шариковой ручкой с красной пастой.
— Вы сами знаете, сколько таких опусов мы получаем каждый день, — сказал Вексфорд. — Я уже собирался выкинуть этот в корзину для мусора.
Обратный наклон, крупные буквы — писавший явно старался изменить почерк. Великолепная бумага, да и в тексте ничего непристойного. И все же Берден ощутил отвращение. Оно относилось единственно к трусости автора и его желанию пощекотать себе нервы, находясь в сторонке.
