Звук от проехавшей машины разрушил иллюзию застывшего города, и я снова понял, кто я и где нахожусь. Идти мне оставалось недолго, я заглянул в скверик, рядом с работой. На скамейке спал бездомный, навалив на себя кучу тряпья, спасаясь от холода. Пройдя мимо него и стараясь не шуметь, я присел на одну из скамеек. Откинулся на спинку и вдохнул полной грудью. Сверху надо мной алело весеннее небо, сквозь голые ветви деревьев я видел клочья облаков, лениво плывущие в сторону рассветного зарева, которое уже совсем скоро полыхнет ярким огнем по крышам и начнет свое победное шествие. Было приятно сидеть здесь, в тишине, и слышать едва доносящийся, неокрепший еще городской гул где-то там, за оградой сквера.
Записки из дневника
1 сентября 20.. г.
«… без перемен».
Ничего не меняется. Здесь ничего не меняется и ничего не происходит, можно вернуться сюда спустя 20 лет и увидеть все то же самое. Уже когда шел от метро, когда проходил мимо главного входа, тревожное чувство уже копошилось в моем сердце. Войдя внутрь, я поднялся на нужный этаж и увидел свое рабочее место. В этот момент я и ощутил всю тяжесть своего положения. Мне захотелось бежать отсюда и не возвращаться обратно. Чувство тоски, обреченность и отчаяние снова зашевелились где-то поблизости, я спиной ощущал, как они подкрадываются ко мне из темных уголков пустого помещения.
Пришли люди, почему-то они улыбались и поздравляли друг друга. Я не понимал, чему они радуются, и мне было жаль их.
Этот день я провел как во сне, не желая допустить в свое сознание мысль, что придется находиться здесь изо дня в день, наблюдать жизнь этих людей и, хуже того, принимать в ней участие. Я думаю, что уже никогда не смогу работать в коллективе.
Конечно, все они милые и добрые люди, улыбчивые и вежливые, пока дело не доходит до их интересов. Пока не коснешься словом или делом их самолюбия, пока не начнешь расшатывать веками сложенный порядок жизни, к которому все они так привыкли и который считают истиной в последней инстанции.
Со временем, уже насытившись впечатлениями и осознав всю безнадежность, ты начинаешь оценивать все более трезво, и, если не закрывать глаза на все эти, казалось бы, незначительные вещи: слова, поступки людей, которые каждый день наблюдаешь и держишь в своей памяти, позже, сложив их в одну фреску, проанализировав, осознав, ты видишь абсолютно чудовищную картину. Может быть, это лишь мое болезненное восприятие действительности, вера во что-то лучшее, максимализм не дают мне покоя, но для меня это не является нормой, я привык называть вещи своими именами, и если что-то не по душе, то я так об этом и заявляю. Наверное, я старомоден.
