Он вышел на улицу и поморщился. Жара стояла несусветная. Даже куры попрятались в тень. Только двое полуголых, закутанных в покрывала стариков, бритых наголо и обутых в сандалии, шли к реке, чтобы совершить традиционное омовение. Неумолимое раскаленное солнце, зависшее еще довольно высоко над западными предгорьями, ощутимо навалилось на Сергея своими тяжелыми жаркими лучами.
– Пойдем в тенек, вот сюда, – взял он мальчишку за руку. – Там и поговорим.
– Привет, Кубинец! – блеснул зубами на загорелом до черноты лице Сомик. – Как ты?
– Все хорошо, – вздохнул Сергей. – Как твое здоровье?
– Я чувствую себя прекрасно, – объявил мальчишка и задрал рубашку на животе: – Смотри!
На впалом худом смуглом торсе Сергей увидел марлевый квадратик, приклеенный скотчем.
– Врач сказал, что скоро заживет. Только купаться пока нельзя, – огорченно проговорил Сомик и осторожно потрогал марлю.
– Ну, вот и хорошо, – искренне порадовался Сергей, – а я уж думал…
– Нет, ничего страшного не случилось. Я просто испугался тогда. – Сомик шмыгнул носом и виновато посмотрел на Сергея.
– Бывает, – махнул рукой Одинцов. – Не ты один испугался. Ну, что у тебя? Я поспать хотел.
– Нельзя спать в это время! – снова улыбнулся Сомик. – Так можно и всю жизнь проспать!
– Разбаловали мы тебя. Будешь ты меня еще учить, – проворчал Сергей на русском. – Болтаешь слишком много… по заднице бы тебя ремнем, пацан.
Несмотря на незнакомый язык, мальчишка понял его и, ухмыльнувшись, показал пальцем на север:
– Там американцы приехали, в деревню с той стороны.
Сергей нахмурился, соображая:
– Как ты сказал? Американцы? В деревню?
– Да.
– Ну и что?
– Ты дурак, Кубинец, – произнес Сомик серьезно. – Эти американцы военные, у них оружие. Их видел мой двоюродный брат, а потом и я, мы вчера с сестрой ходили к дяде в гости.
– Да мало ли кто приезжает в деревню, – неуверенно пробормотал Сергей. – А сколько их? – вдруг спохватился он.
– Тоже двадцать человек. И половина из них – негры.
– Та-а-ак, – задумчиво потер подбородок Сергей. – И все имеют при себе оружие?
– Да. И большие рюкзаки, вот такие, – развел руками Сомик. – Они живут отдельно, так же, как и вы, но только они никому не дают денег. Еще у всех есть береты. Зеленые. А меня они назвали «маленькой прыткой обезьянкой».
– Зеленые береты, говоришь?
– Да. Такие красивые.
Одинцов выпрямился на лавочке, и расслабленное состояние слетело с него в одно мгновение.
«Это по нашу душу, – отстраненно подумал он. – Со спецназом США я еще дел не имел. Как, впрочем, и с остальными тоже… Наверняка схлестнемся. Ведь не просто так они здесь появились. Видимо, на обыкновенных крестьян уже надежды нет. Сомику только нельзя показывать, как все становится серьезно. Да и тем более его это не касается».
