Возмущала и позиция некоторых знакомых офицеров, которые после того же 1991-го вмиг усердно принялись злобно охаивать то, чему раньше преклонялись. Один из таких перевертышей однажды даже заявил Андрею, мол, он «прозрел и изменил свои убеждения». По поводу неожиданных и массовых «прозрений» проныр-карьеристов у Андрея сложилось свое собственное мнение, которое он хоть и не навязывал никому, но считал верным. Суть его такова: любой человек на протяжении жизни под воздействием тех либо иных событий может изменить свои убеждения, но только с одной оговоркой. Если ты меняешь убеждения во вред собственному устоявшемуся образу жизни, то это и есть прозрение, если во благо, то это называется элементарным шкурничеством.
* * *
Быстротечное заполярное лето незаметно подошло к своему экватору. Заканчивался июль, а это значит, что приближался День Военно-морского флота, который традиционно отмечают в последнее воскресенье этого летнего месяца. Накануне Леночка сообщила, что искренне хочет поздравить Андрея с праздником и потому готовит ему сюрприз.
– Какой? – автоматически вырвалось у него.
– Приятный, – заулыбалась и немного смутилась молодая женщина.
В этот же день Андрея пригласил к себе в кабинет начальник отделения Черкесов. Побеседовали, Константиныч полистал историю болезни, что-то туда записал, а потом огорошил:
– Во вторник состоится заседание ВВК. От меня больше ничего не зависит. Там и решат, годен ты теперь к службе в плавсоставе или нет. На всякий случай тебе скажу так. На твоих лодках свет клином не сошелся. Родине честно служить можно и в других местах.
– Где? – немного обиженно и насупившись, поинтересовался Андрей.
– На берегу. Смею тебя заверить, что здесь тоже нужны достойные и порядочные офицеры.
Андрей вышел из кабинета врача, опустив голову. Его колотило. На душе скребли кошки, выли собаки и было ощущение, что его флотская жизнь подошла к своему логическому завершению. Если его спишут с лодки, то на этом она и закончится.
– Лучше бы Сан Саныч тогда за мной в отсек не возвращался. Сейчас бы не было этого мерзкого чувства, что ты никому не нужен и для флота вроде как балласт, – в сердцах подытожил он разговор с врачом.
День Военно-морского флота Андрей встретил в отвратительном настроении. Почему-то вспомнилось, как когда-то в этот профессиональный праздник, еще в курсантскую бытность, он участвовал в театрализованном военно-морском шоу. Тогда им выдали автоматы с целым рожком холостых патронов, погрузили на катера, которые проследовали к небольшому островку перед трибунами высокопоставленных гостей, где курсанты устроили учебный показательный «бой за высадку десанта на необорудованное побережье». По команде они прыгали прямо с катера, и, бредя к острову по пояс в воде, при этом оглушительно стреляя в условного противника, «завоевывали» победу. На следующий год Андрей участвовал в массовом заплыве 150 курсантов. Они плыли в тельняшках, изо всех сил стараясь выдерживать равнение колонн и шеренг, а на голове у каждого был белый чехол от бескозырки. Очевидцы рассказывали, что со стороны это зрелище выглядело весьма внушительно.
