Михалыч знал, о чем говорил. Уже после обеда к причалу подкатило несколько крутых иномарок и две «Газели». Прямо на юте «Вихря» обслуга принялась разворачивать огромный прозрачный тент, крепить и развешивать его на специально привезенных стойках над кормовой частью палубы. Затем дело дошло до воздушных шаров и цветных гирлянд. После этого из другой машины вышли официанты и принялись расставлять и сервировать столы. Андрею было неловко наблюдать, как прогулочный катер из плавсредства медленно превращается в новогоднюю елку, поэтому он поднялся в ходовую рубку к Михалычу. Тот, взглянув в глаза палубному матросу, все понял:
– Не майся, Андрюха, и не переживай. Мне самому вначале все эти круизы и пьяные оргии казались дикими. На флоте как принято считать? Любой праздник или посещение корабля для экипажа, как та свадьба для лошади – голова в цветах, а задница в мыле! Потом привык и стал ко всему относиться философски. Ты вот что, сходи на ют и все наше аварийно-спасательное имущество в румпельное отделение спрячь. На всякий случай, чтобы гости по пьяному делу его за борт не повыбрасывали или сами не покалечились. Знаешь, как хохлы говорят: «Тиха украинская ночь, но сало лучше перепрятать!» А потом приходи сюда, вместо рулевого пойдешь.
Андрей спустился на ют. До намеченного отхода оставалось около получаса. На причале уже было много иномарок, из которых вылезали плотные и накачанные парни в костюмах и при галстуках. Откуда-то появился микроавтобус, из которого вывалилась целая дюжина смеющихся девок в вечерних платьях с большими декольте. Гости поднимались по сходне на борт, но к столам не подходили. Чувствовалось, что ожидается приезд кого-то еще и тот, безусловно, самый старший. Андрея мало интересовали все эти игры «в крутых», и он, снова поднявшись в ходовую рубку, с удовольствием сжал в ладонях штурвал. Когда старший из гостей оказался на борту, капитан, все это время наблюдавший за ситуацией на юте стоя на мостике у правого репитера, громко и важно рыкнул по «Каштану» Петрусяку: «Механик, заводи!»
Андрей первый раз в жизни был за рулевого на судах такого неприглядного, по сравнению с атомоходами, класса. В то же время оказалось, что удерживать судно на фарватере реки намного сложнее, чем на море. Прошло несколько минут, пока Андрей приноровился к этой нелегкой науке. За это непродолжительное время он не раз слышал в свой адрес от Михалыча сочные выражения:
– Прямо держи, мать твою так-то… Два градуса вправо по компасу, вправо, я тебе говорю, замком по морде…
