Если кто-то думал так, а потом понял, что ошибся, и стал теперь думать иначе, не дайте ему сохранить лицо. Скажите: «То-то и оно-то!» Если кто-то при вас поскользнулся, подвергся унижению, не смог, не сумел, опоздал, выронил и разбил, – смело осклабьтесь и скажите: «Поделом». Всё это – ступени вверх.
Поразительно, но люди, считающие себя «интеллигентными» и тем гордящиеся, теряются, тушуются и робеют при столкновении с бытовым, жлобским хамством. Не опознают в хамстве прием властного захвата. На Триумфальную площадь сходить – это пожалуйста, в одиночном пикете постоять – за милую душу, а гардеробщика осадить – не смей, он мало получает и несчастен. Вахтерше возразить не моги. Слесарь-водопроводчик – вообще хан Батый, кто мы против него? «Вонзил кинжал убийца нечестивый в грудь Деларю. Тот, поклонясь, сказал ему учтиво: Благодарю». При этом те же интеллигенты не жалеют чувств и слов, чтобы выразить свой протест против «власти», усматривая в ее носителях какую-то специальную, зловещую неотмирасегосинку. Как будто ее представители вылупились из особых коконов в особых инкубаторах.
Власть, меж тем, вырабатывается ежеминутно и повсеместно через хамство, через манипуляции, в том числе речевые. Наш прекрасный язык необыкновенно богат манипулятивными возможностями, не только лексическими, но и интонационными. А также синтаксическими. А также смысловыми.
«Едут-едут, а куда едут – сами не знают», – злобно сказал при мне один писатель-почвенник в адрес потока машин, мешающего ему пересечь улицу на красный свет. Писатель тщился обессмыслить владельцев машин – своей-то у него не было, и он, и я должны были сесть на автобус, который вез нас куда-то там выступать. Писатель хотел повысить свой социальный статус, перескочить на другую электронную орбиту, взять новый уровень власти. Но тщетно.
Стандартный разговор в совковом магазине: «А сколько стоят (пряники) (галоши) (килька в томате)?» – «Глаза разуйте. Ценник для кого повешен?»
В «Красной Бурде» в свое время тот же разговор был представлен в форме хокку:
«Покупатель спросил,
Сколько иен стоит риса кило.
Наверно, без глаз».
У врага нет глаз, ума, физической силы, роста, денег, он задохлик и хлюпик, клуша и тетеря, у него импотенция и волосы выпали. Он ничто, и нечего с ним считаться. Хопа! – и ты стал выше его. Вот почему жлоб принимает вашу интеллигентскую безответность, вашу деликатность за слабость. Она и есть слабость. Она есть готовность к поражению.
