Но сейчас Иви изучала Одри, девушку, которая выиграла, по ее мнению, большой приз. Одри улыбнулась ей, делая вид, что не замечает пристального изучения с ее стороны.
— Приятно познакомиться с вами, Иви, — сказала Одри. — Мои поздравления.
— Спасибо, - ответила Иви, фальшиво улыбаясь Одри, и ее ключицы двигались вверх и вниз, когда она пожимала плечами.
— Поздравляю и вас также.
Одри улыбнулась немного непонимающе ей в ответ.
— С чем?
— Что зацепили такого парня – сказала Иви.
Ее глаза-лазеры смотрели на Одри, как будто проводили микроанализ лица вплоть до каждой поры.
Возможно, мне это только показалось, но Тоду было неуютно находиться рядом со мной.
— Это он зацепил меня, — ответила Одри, ухмыляясь. Она взяла меня за руку и притянула меня поближе к себе. — Счастливчик.
— Да, я такой, — сказал я, улыбаясь и пожимая плечами. — Счастливчик.
Иви посмотрела на нас с подозрением, и Тод сменил тему разговора, чтобы спасти Одри.
— Чем же вы занимаетесь, Одри? — спросил он.
Я говорил о нем, что он глупый придурочный брат, но, на самом деле, он был хорошим парнем. Тод был просто глупый осел, потому что он все еще собирался жениться на Иви, даже после того как я рассказал ему, что произошло.
— Я учусь в магистре в области графического дизайна, — проговорила Одри.
— Как интересно, — сказал Тод, стараясь выглядеть вежливым.
— Не совсем, — сказала Одри. — Но с основным предметом, проходящим в изостудии, что еще остается делать студенту, пока еще не получившему степень?
С этого момента Одри и Тод начали беседовать об искусстве, о преподавании, и о вымышленной умершей семье Одри из Нью–Хэмпшира. Одри не пропустила ни одной детали, и она умудрялась все время держать меня за руку и при этом занимать Тода разговором.
— Она – это что-то, — сказала Иви, наблюдая за Одри, сморщив свой лоб.
— Да, она, конечно, что-то, — сказал я.
— Я ставлю тебе пять с плюсом, - сказал я Одри десять минут спустя, после того, как мы расстались с парочкой.
Я встрял в разговор и быстренько его свернул. Мне нужно было выпить и убежать от Иви.
— Теперь я вижу, почему ты ее недолюбливаешь, — сказала Одри, когда мы, наконец, оказались в тихом уголке бара. — Но почему ты ненавидишь ее? И твой брат …. Мне не хотелось бы тебя раздражать, но, он показался мне очень милым.
Мои челюсти сжались.
— Тод, действительно, очень милый, — сказал я, кивая проходившему мимо официанту. — В этом-то и проблема.
Официант принес нам еще вина, и я сделал большой глоток. На лице Одри промелькнуло беспокойство, но она была хорошей актрисой, поэтому быстро подавила эту эмоцию. Я не стал говорить ей, что я смогу справиться со своей выпивкой на «отлично». Она познает это на личном опыте в течение ближайших двух недель.
