Матушку я нашел позади флигеля стирающей белье императрицы. Увидев меня, она страшно удивилась и всплеснула руками:
— Как ты здесь оказался? Ступай, покуда лиха какого не учинилось.
— Тебя господин Глебов зовет, — важно сказал я.
Пока матушка суетливо собиралась, я успел трижды перекрутиться на одной ноге и сообразить, что можно вернуться и послушать разговор сенатора с гвардейцами. К полуоткрытой двери я подошел на цыпочках, боязливо озираясь. Сначала было тихо, потом я услышал вкрадчивый голос Глебова:
— Заслуги у вас немалые, но и вины тяжкие. Розыск всех вас в первые мятежники зачисляет. Я про то государю ничего не сказал, да ведь каждому на роток платок не накинешь. Дойдет до Петра Федоровича, не посмотрит, что простил. Так уж вы, детушки, сидите здесь и назад не проситесь. Я уж не говорю, чтобы за кого о снисхождении просить. У самих головы на живую нижу к телу пришиты.
— Долго ли нам здесь киснуть?
Голос был мне знаком. Он принадлежал человеку, которого Глебов величал князем.
— Полагаю, что долго. Поручить кому другому охранять императрицу опасно. А кидать ее в крепость, сами понимаете, несподручно — императрица.
— Отчего несподручно? Правительница Анна Леопольдовна в остроге не один год просидела.
— Вот вы и сядете охранять на крайний случай, — усмехнулся Глебов.
Из комнаты донесся томный вздох, прерывистое посапывание: кто-то раскуривал трубку. Потом опять Глебов — проникновенно:
— Вы думаете императрица одним вам поперек горла?.. Она и государю руки вяжет. Сами знаете, к наследнику у него доверия нет. Его ли сын или камергера Сергея Салтыкова, про то одному Богу да императрице известно. А новый истинный наследник только чрез новый брак может быть.
— Ему б слово одно только вымолвить или знак какой нам подать. Мол, такова его императорская воля, — тяжело подбирая слова, сказал князь. — А мы уж его освободили... Мало ли что с человеком случиться может... И в заточении, и на свободе... Женская натура слаба — легко рвется...
— Эка придумал, слово или знак. При его-то добросердечии... Да и не государево это дело. Такое дело угадывать надобно, если вы за отечество радеете...
— Отечество-то здесь при чем?
— Сам прикинь. Когда в императорской семье разлад, тогда и в государстве неустройство- Петр Великий это понимал. Оттого и сына на погибель отдал, — Глебов помолчал. Потом продолжил многозначительно: — Кто государево невысказанное угадает, много добиться сможет. А уж как благодарен государь будет! Просить не надо будет. Ни за себя, ни за брата.
