— Что там?
— Понятия не имею, свет вырубили везде, плюс затор какой-то.
— Ох, как на работу поедешь?
— Ну, по ходу на метро. Что-то мало верится, что это рассосётся за час.
— Хорошо, школа с садом под боком. Есть ли смысл, если света нет?
— Может, дадут сейчас. Погоди. Всё равно дома сидишь — оставь дома разок, погуляете лучше.
— Ну ладно, может, правда дадут. А свечи у нас есть?
— Керосинка есть.
— Где?
— Чтоб я знал. — Улыбнулся он и пошёл искать. Он точно помнил, что последний раз видел её в районе шкафчика в туалете, куда складировалось всё, что не помещалось в небольшой интерьер квартиры. Тем не менее, керосиновая лампа нашлась там, где и была замечена несколько месяцев назад. На кухне был запалён маленький огонёк, который бедно освещал пока ещё сумеречные потёмки.
Владислав прошёл в спальню и через несколько минут вышел переодетым.
— А завтракать?
— Я не только работал ночью, да и пораньше выйду, а то пока доберусь на метро. А там столовая есть — не пропаду.
— Ну, хорошо. — Жена подошла и поцеловала его.
— Солдаты, чтоб вели себя хорошо! — строго, но с улыбкой пригрозил он детям.
— Слушаюсь, лейтенант! — Хором отозвались дети, положив ладонь на голову и отдав честь. Отец ещё раз поцеловал их мать и пошёл наработу.
Спустившись по лестнице с пятого этажа, он вышел. На улице было чуть зябко, хотя для середины октября всё же тепло. Вокруг него был хаос, машины стояли и сигналили друг другу, при этом понимая, что ничего этим не изменят. Людей, спешащих на работу, было в разы больше, чем обычно, причём многие из них казались весьма помятыми, словно с похмелья. На лицах была какая-то обречённость и нежелание куда-то сегодня идти.
Влад Морев пошёл обычным пешим маршрутом к метро, сквозь дворы, маленькие улочки, затем вышел на проспект. По нему он двигался порядка двадцати минут. Чтобы хоть как то оградиться от вездесущей какофонии сигналов и раздражённых воплей, он надел наушники и включил музыку. Сейчас не так часто, но раньше без подобного он просто не жил, почти всегда при нём была музыка.
До метро Пионерская он дошёл уже почти в восемь утра — опаздывает. Он решил позвонить на работу и предупредить, но первая же попытка не удалась — отсутствовала сеть. Ему показалось это странным, он перезапустил телефон в надежде, что это исчезнет, но нет — сеть не появилась.
Около станции столпилось огромное количество народа — станция закрыта. Вот это номер! Народ негодовал и мало понимал, что делать. В семь утра вместе со светом замолкло и радио, мобильные устройства потеряли связь и доступ в интернет. Молчали даже исторические мегафоны, висевшие местами на столбах, которые в праздники крутили соответствующую духу торжества музыку.
