Об охоте думать не приходилось. Надо сначала выжить.
Я тщательно оделся, прикрыл хорошенько за собой дверь и пошел по лесной лыжне, пробитой до шестидесятиградусных морозов. Два километра я тогда протаптывал два дня, проделав в снегу целую траншею. И успел обойти еще до сильных морозов тот коварный участок реки, на котором вляпался с Мальчиком почти месяц назад в предательскую верховодку. И вот сейчас мы сравнительно легко прошли этот лесной участок, выскочив на реку за пределами опасной зоны. Идти по реке тоже было нетрудно, так как морозы сделали свое дело и сковали поверхностную воду. А прикрывавший наст свежий снег был неглубокий. Однако вынужденная диета дала о себе знать: я заметно ослаб и последние километры шел уже с трудом. До балагана я бы не дотянул.
В тот самый час, когда я уходил к Андрею, он сам шел из базы по направлению к нижней своей избе, где отсиживался в морозы его напарник Володя. Так что, когда я через три часа подкатил к базе, она была еще теплая. На столе лежала записка, где помимо указания расположения пищи Андрей спрашивал, какой приманкой мы пользуемся при ловле соболей. Ха! Они все никак не поймут, что дело совсем не в приманке. Пока я отсиживался, точнее, отлеживался у себя в избе, много думал, почему в одних случаях голодный соболь лезет в капкан, а в других — нет, даже если они и неходовые, местные. Например, в прошлом году голодный соболь брал приманку, а в этом не берет, хотя в этом году он тоже голодный. А все, по-моему, вот в чем.
Когда пищи нет, соболь вынужден много ходить в поисках ее. Но в этом поиске он не теряет бдительности и ко всякому неестественному запаху или предмету относится с опаской и осторожностью. Он предпочтет лучше пройти лишние несколько километров, чем отважится взять непривычную для естественных условий пищу. Все-таки он не дурак и разбирается, что естественное, а что искусственное. Так он поступает в этом году. Но когда ареал поиска его ограничен, когда неподалеку ходит такой же голодный собрат, готовый посягнуть не только на твою территорию, но и на тебя самого, выбирать не приходится. Голод — не тетка, и соболь берет все, что подвернется съедобного на его пути. Так было в прошлом году, когда на той же территории плотность соболей была в десять раз выше. И хотя мышей и птицы тогда было немало, но охотников на них было еще больше. Каков же выход? А все тот же. Я по-прежнему считаю, что надо ловить лишь ходового соболя, то есть лишь в местах их обилия, в местах высокой плотности. А в такие годы как нынешний, в наших угодьях делать просто нечего, незачем терять время. Брать же с собакой, пока она идет, — значит подрывать естественный ресурс. И нечего изощряться, чтобы, как-то обмануть зверька и заманить его в ловушку. Это только приведет к падению общей численности соболей в стране что и происходит (и происходило в прошлом) в районах, где хитрых охотников больше, чем несчастных ценных зверьков.
