«Сегодня ночью… сегодня ночью я наконец узнаю великую тайну… Этой ночью я буду спать в одной постели с Жеодаром, и все будут считать, что это очень хорошо и правильно!» — душа Батистины пела и торжествовала.
— Эй, господин граф, бросайте еще! Еще! Еще! — кричали на бегу деревенские мальчишки.
Батистина выглянула в окошко, чтобы посмотреть на карету, где сидел Жеодар. Новоиспеченный граф кидал в возбужденную толпу пригоршни мелких монеток.
— Спасибо, господин граф!
— А мне? Мне, мне, ваше сиятельство!
Жеодар буквально лопался от гордости. Сегодняшний день был самым счастливым днем в его жизни! Невероятный, ошеломляющий успех! Он гордо восседал в карете и то и дело поглядывал на свеженарисованный графский герб на дверце. В нос Жеодару бил запах краски, но это нисколько не огорчало его, а, наоборот, страшно радовало. Он обернулся и послал Батистине воздушный поцелуй, а затем еще, еще и еще…
— Как же тебе повезло, дорогая! Твой муж красив, богат и влюблен в тебя как сумасшедший! Я наблюдала за ним, когда вы заключали брачный контракт, и могу побиться об заклад на что угодно — он не слышал ни единого слова из речи достопочтенного мэтра Батона. Клянусь, он пропустил мимо ушей весь список своих даров тебе, моя милая, а ведь список этот был весьма внушителен! Да что там говорить! Ты получила королевский подарок и теперь будешь просто купаться в золоте! — говорила с улыбкой госпожа Ленорман д’Этьоль, ехавшая в карете новобрачной вместе с господином Папулем де Граншаном.
Батистина не ответила. Жанна-Антуанетта раздражала ее с самого утра, особенно своими странными поучениями-рассуждениями. И невозможно было понять, говорила она серьезно или смеялась, завидовала Батистине или издевалась над ней!
Батистина вздохнула и приняла твердое решение, что ни за что и никому не позволит испортить такой чудесный день. Первый теплый день в этом году!
— А вот и весна пришла! И как раз ко дню моей свадьбы! — воскликнула она, указывая на распустившиеся почки и на весенних пташек, чей неумолчный щебет сливался с радостными возгласами крестьян.
— Ах! Батистина у нас настоящая поэтесса! Какая же ты смешная, право!.. Ну, скажи наконец, ты счастлива? — госпожа Ленорман подчеркнуто-заботливым жестом поправила букетики подснежников, прикрепленные рукой мастера к волосам новобрачной.
— Ну разумеется, госпожа Ленорман, наша невеста счастлива! Но сегодня так много волнений для нее, да и для всех нас! Да что там говорить, я и сам разволновался. У меня такое впечатление, будто я выдаю замуж родную дочь! — промолвил славный господин Папуль, ободряюще похлопав Батистину по руке.
