— Давайте не будем повторять журнальных статей. Вы что-то хотели сказать о Тимуре.
— С чего вы это взяли?.. — Таня улыбнулась. — Ну, хорошо. Понимаете… есть люди, которые умеют подчинять себе других, подавлять чужую волю. Сила какая-то от них исходит… Нет! Очень трудно объяснить, боюсь, вы неправильно поймете.
— Тимур вам понравился.
— Да. Он смеялся, шутил, что-то рассказывал, а в глазах такая настоявшаяся печаль… — Таня поморщилась. — Нет, не то слово… Я только однажды видела такое в глазах — мой дядя был безнадежно болен, я навещала его в больнице… А иногда Тимур был как ребенок, расхвастался вдруг, потом смутился…
— Вы так говорите, словно знали его давно.
— Бывают люди, всю жизнь рядом проживешь, а сказать нечего. Тимур — другое дело.
— Странно, вы, кажется, не очень опечалены его смертью.
— Замолчите! Прошу вас… Ну что вы понимаете? Вам бы поскорее дело закрыть, а там хоть трава не расти.
Ну, вот и прекрасно, подумал я с облегчением. Теперь-то я тебя, сударыня, понял. И разговор получился содержательный, не то что утром.
— А что Арсен? Вы ему ведь тоже понравились.
— Убийство из ревности? Глупо! Да разве в наше время из ревности убивают? Ну, разве что петушиный бой возле подъезда.
— Таня, вспомните хорошенько, в котором часу вы легли спать.
— Я уже говорила вам, что на часы не смотрела. Ладно. Постараюсь вспомнить. Значит, так… папа сказал, что уже первый час, пора расходиться. Мы еще с полчаса посидели у костра…
— Арсен с Тимуром ушел.
— Вроде бы… не обратила внимание. Да, вспомнила — вместе ушли.
— А вы, Таня, сразу от костра пошли в палатку и не выходили, пока не услышали выстрела. Так?
— Именно так! — Таня гневно взглянула на меня и отвернулась.
А почему, собственно? Гнев тут совсем неуместен. Ничего… к этому вопросу мы обязательно вернемся в свое время.
Миновав узкую горловину ущелья, мы очутились на дне почти правильного цирка, образованного светло-коричневыми скалами.
Воздух здесь был пропитан запахом нарзана, отовсюду сочилась, капала, стекала струйками вода, оставляя на камнях ржавые разводы.
— Нарзан с большим содержанием железа, — пояснила Таня тоном экскурсовода. — Нарзан теплый, что-то около тридцати градусов… Арсен рассказывал, что зимой над ущельем стоят клубы пара.
Я слушал рассеянно, пытаясь обстановку оценивать трезво. Да, между нами вдруг пропало напряжение. Было и вдруг не стало. И сейчас мы были похожи на курортников, осматривающих экзотические места. Хорошо это или плохо? Пожалуй что хорошо. Пускай девушка на какое-то время забудет, что я следователь. А вот мне об этом забывать не следует.
