Поставленный на пол футляр открылся с негромким щелчком, и глазам стало больно от игры света на лезвиях многочисленных инструментов, аккуратно размещенных в петельках и кармашках. Нечто вроде ледорубов, но очень маленьких, ножи, гладкие и иззубренные, шила, пилки и какие-то вовсе не понятные штуковины с утолщениями на конце. Олег похолодел.
– Впечатляет? – спросил Цагене. – Страшна участь нераскаявшегося грешника…
Брат Луижи глянул на Соловьева оценивающе, погладил один из инструментов, ласково коснулся второго и вытащил третий, совсем крохотный, напоминавший помесь сверла с моточком колючей проволоки.
– Я готов, во имя Факела Ересей! – объявил он.
Олег выпрямился, задрал подбородок – пока его не схватили за руки и за ноги, есть шанс удрать, а значит, ему нечего бояться, нужно продолжать свою игру, тянуть время, а заодно тянуть из святош информацию.
– И это все, что вы можете предложить? – поинтересовался он.
Брат Луижи сердито насупился.
– Уховертка тебя не впечатлила? – В голосе Цагене прозвучало удивление, нижняя губа вновь оттопырилась. – Вижу, что так… Придется нам прибегнуть к другому способу. Девушку сюда.
Тот же монах, что ходил за старым палачом, вышел из кабинета.
Ждать пришлось несколько дольше, чем в первый раз, но когда дверь кабинета открылась, то на пороге возникла Ингера в компании парочки могучих конвоиров в рясах. На ее лбу красовалась ссадина, волосы были растрепаны, а руки связаны за спиной. Шагала она, слегка прихрамывая, но выглядела бодро, а на инквизиторов смотрела с презрением. Увидев Олега, сделала морду кирпичом и отвернулась.
В первый момент он не понял, в чем дело, а потом сообразил – да она же хочет показать, что они не знакомы, что она никак не связана с проводником по кличке Соловей!
– Ну да, ну да, верю… – протянул Цагене. – Совершенно чужие друг другу люди. Брат Луижи, готовься…
Старик смерил Ингеру взглядом из арсенала гробовщика, изучающего потенциального клиента. Уховертку спрятал, достал сначала один из «ледорубов», задумчиво взвесил в руке, потом заменил на нож, больше всего похожий на отлитый из блестящего металла язык пламени.
– Отлично, – сказал глава Ордена Взыскующих Истины, облизывая губы. – Факел. Режет больно, но еще и оставляет страшные рваные раны, шрамы после них не исчезают никогда. Так что если ты сейчас же не согласишься на наши условия, то эта красавица будет мучиться, а затем красавицей быть переста…
Ждать, пока он договорит, Олег не стал. Ингеру он повидал, убедился, что она жива, да еще и знает, где ее, вероятнее всего, будут держать в ближайшие дни. Без него, просто так, ее пытать не станут, а значит, можно уходить, оставить на время Цад и весь Центрум, лишиться поднадоевшего статуса пленника…
