– Да ты, Антипыч, лучше нас, молодых, видишь и слышишь! – усмехнулся Рудик. – Кончай ваньку валять, познакомься, это приятель мой, звать Маркизом, поговорить с тобой хочет!
– Поговорить – это дело хорошее, – проворчал Антипыч. – Почему и не поговорить с хорошим человеком, коли уж все равно пришел…
– Я вот чаю принес… – Маркиз протянул старику фирменную пергаментную упаковку с коллекционным чаем. На всю котельную распространился тонкий изысканный аромат.
– Хороший чаек, – старик принюхался, и морщины на его лице разгладились. – Сейчас мы чифирек соорудим… как, говоришь, приятеля твоего кличут? Маркизом? Вроде слышал про него от кого-то…
– Надеюсь, только хорошее? – осведомился Леня, следя за тем, как Антипыч, соблюдая все предписания традиционного ритуала, заваривает чай. Сам Леня, к счастью, в заключении не бывал, но видел, как готовят чифирь старые зэки, и понял, что за плечами Антипыча не одна ходка. О том же говорили и многочисленные татуировки на руках старика.
– Знатный чифирек, – проговорил Антипыч, пригубив напиток. – Так о чем ты, паря, хотел со стариком побазарить?
– Маркиза интересует похоронный бизнес, – подал реплику Рудик. – А лучше тебя, Антипыч, в этом деле никто не разбирается…
– Когда-то разбирался… – протянул старик, потягивая чифирь. – А сейчас-то я на покое, ну, само собой, помню кое-что, да знаю пару человечков… только с тех пор, как Картона замочили, похоронное дело стало не то, что прежде…
– Картона? – заинтересованно переспросил Маркиз. – А кто это?
– Ты и про Картона никогда не слыхал? – Антипыч удивленно взглянул на Леню поверх очков. – Большой был человек в нашем деле! Одно слово – авторитет! До него похоронщики были кто во что горазд, сплошной беспредел творился, а он навел порядок, всех построил и припугнул. Потом какая-то каша заварилась, и пришлось ему на зону прогуляться, а там его и замочили…
Старик замолчал, допивая чифирь.
Не дождавшись продолжения, Леня напомнил о себе:
– А кому он свое дело оставил?
– Бабе, – недовольно проговорил Антипыч. – Не по понятиям это, конечно… только уж такая была его воля.
– Бабе? – заинтересованно переспросил Леня. – Какой бабе?
– Своей бабе. Учителка она, что ли… он с самого начала «Покой» на нее записал, а как ушел на зону, так распорядился, чтобы ее, как его самого, слушались.
– Покой? – перебил его Маркиз. – Какой покой?
– Что ты все перебиваешь, – поморщился Антипыч. – «Вечный покой», так контора его называлась. Да она и сейчас так называется, только Картона больше нет! – и старик вздохнул.
