Мы втроём вошли в комнату, расположенную в нижней части дозорной башни. Стены внутри были обшиты листовой сталью. Полы устланы заплесневелым сеном. Всю обстановку составляли грубо сколоченный стол и несколько лавок.
На одну из них, вытянув ногу, уселся Финн. Мэтью занял место рядом с ним.
— Садись, где хочешь, — проворчал Финн в сторону неуверенно крадущегося Циклопа, — у нас здесь свобода передвижения.
Но когда волк плюхнулся прямо рядом с ним, как будто бы улыбнулся.
— Мы и сами могли прийти к тебе, — говорю я. Ему, наверное, было чертовски тяжело перемещаться по лагерю.
Он тяжело дышал. На губах выступили капельки пота.
— Чем ближе я буду к вам, ребята, тем лучше для иллюзии.
Но ведь башня находится не так и далеко от его палатки. На какое же расстояние распространяется действие его сил?
Он положил костыль на колени. На металлическую стойку были наклеены потертые наклейки с кошками. Интересно, кому он принадлежал раньше?
— Итак, Императрица, лошадь и волк входят в форт...
— Если это начало очередного анекдота, то я пас, — хотя я соскучилась по шуткам Мага, но наклонившись к нему, я тихо сказала: – неважно выглядишь, Финн.
Остались ли где-нибудь в мире запасы Адвила[9]? Рука Селены тоже, должно быть, причиняла ей беспокойство, но с такой ее тщательной подготовкой, она наверняка должна знать джедайские штучки, чтобы умерить боль.
— Я чувствую себя как гребаное помойное ведро, но я буду в порядке, — заверил он меня.
— Правда, Matto?
— Маг готов!
Я села на другую лавку.
— Я слышала, ты упал с горы.
— Во время перестрелки с АЮВ. Моя нога еще не полностью восстановилась, после медвежьего капкана, и для повторного перелома много не понадобилось. Но Селене пришлось еще хуже. Она сломала руку в двух местах, ребра и ключицу.
Всего-то неделю назад? Я и раньше подозревала, что ее тело ускоренно регенерирует.
— Она как-то сумела притащить меня обратно в форт.
Для Селены удержаться от убийства Аркана это одно. А спасти другую карту — совсем другое. Она проявила расположение к кому-то, кроме Джека. Похоже, что их с Финном отношения стали налаживаться.
— Хорошо, хоть умру молодым, — невозмутимо продолжал Финн, — а то остался бы хромым неудачником.
— Умрешь молодым?
Он не шутил.
— Я уже смирился с этим, — он пожал плечами, — мы все должны смириться.
— Из-за игры? Мы не знаем этого наверняка.
Мои слова заглушило очередное завывание ветра, бросающего струи дождя в металлическую обшивку стены.
Финн с опаской посмотрел вверх.
