Пурпурно-черный Эскалибур по-змеиному передвинул голову, с немой укоризной посмотрел на место, куда врезался человек. Протяжно вздохнул. А затем гибко развернул морду и уставился в лицо Тимофею.
Уголки длинных, пурпурно-синеватых губ над оскалом драконьей пасти чуть подрагивали. Было полное ощущение того, что представитель рода огнедышащих едва сдерживался, чтобы не расхохотаться.
Несколько мгновений Тимофей зачарованно глядел на ужасающую морду, украшенную внизу пастью таких размеров, что и вымершим динозаврам до нее было как до лебедя раку.
Потом Эскалибур отвернулся. Тимофей хрипло выдохнул, круто повернулся к Трегубу.
— Там эльф остался. Один! Я думаю…
— Ты ему все равно ничем не поможешь, — равнодушно прочирикал домовой, продолжая возиться возле костерка. — Только помешаешь. Еще и тебя спасать придется. Лучше сядь и жди, хозяин. Прямо вот тут, у костерка. Знаешь, как у деликатных японцев звучит «присаживайтесь, пожалуйста»? Повесьте вашу благословенную поясницу…
Тимофей неловко опустился на скрещенные и согнутые в коленях ноги. В раны на заднице тут же набилась земля и какие-то травинки. Но сейчас ему было не до того. Тело била крупная дрожь, а в голове все еще проносились картинки их бегства из ночного леса. И неотступно крутилась мысль, что Вигала там сейчас один. Остался один, оставлен один…
Брошен ими.
И возможно — хоть и не обязательно, — что широкоплечий эльф с мальчишечьим лицом успел уже потратить все свои загадочные силенки на прикрытие их отхода. И стоит там сейчас без всякой надежды на спасение, в полной темноте…
Или ему уже составляют компанию местные сливки общества — мхи-каннибалы.
При этой мысли Тимофея подбросило. Он вскочил на ноги и огляделся.
Так… Запасливый Трегуб набрал горку дров, сложенную поодаль. Дровишки состояли из молодых деревьев с развесистыми кронами. Можно взять одно такое, поджечь, как факел, и бить им по всякой нечисти, что будет прыгать из темноты…
Тимофей на подгибающихся ногах промаршировал до кучи. Выбрал деревце поувесистее, сунул его кроной в костер. Ветки запылали не сразу, сначала закурились синим дымком, выжаривая из себя все соки.
— Ты что? — подивился Трегуб. И, поняв, жалобно запричитал: — Ведь не вернешься, хозяин!
— А Вигала уже не вернулся, — мрачно проговорил Тимофей. — Схожу гляну, чего уж там…
Леха шумно хватанул ртом воздух и со стоном поднялся по драконьему брюху, как по стенке.
— И я с тобой…
— Сиди. Двоих я не дотащу.
