— Так, так! — многозначительно проговорил Андрей Иванович и пошел к цеху. Парнишка несколько минут внимательно смотрел на удаляющуюся фигуру Осипова, потом недоуменно пожал плечами и, посвистывая, зашагал к проходной.
Действительно, у правой стены обдирки стояли в больших деревянных ящиках новенькие токарные станки. Они были поставлены вплотную друг к другу. Один ящик кто-то разбил, и в нем виднелся станок, блестевший на солнце свежей голубоватой краской. Но Осипов смотрел не на станки, а на землю, на которой станки стояли. Она была покрыта пылью, металлической стружкой, грязными щепками: земля как земля, кругом точно такая же.
Андрей Иванович облегченно вздохнул, но затем лицо его снова стало мрачным. Он стоял опустив голову и напряженно думал. А думать было о чем. То место, на которое выгрузили станки, только с виду казалось обычным. Андрей Иванович вспоминал… Когда он начал работать в цехе, здесь была широкая яма, на дне которой всегда стояла темная зловонная вода. Сюда в перерыв подходили молодые рабочие и шутки ради силились сбросить друг друга в грязную воду. Как появилась яма, Осипов не знает. Летом тринадцатого года ее по приказанию управляющего заводом завалили землей, шлаком и битыми кирпичами, но осенью, во время дождей, земля неожиданно стала оседать. Тогда быстро, чтобы не узнал управляющий и не наказал за плохую работу, в яму снова набросали шлаку, коротких досок и всякого мусора. Земля утрамбовалась, о яме все забыли, даже Осипов. Здесь проезжали автомашины и тракторы. Но такой огромной тяжести на этом месте никогда не было. Придумали же сгрузить станки именно сюда! И ведь еще будут сгружать! А если земля осядет? Станкам конец. «Да не осядет, — решает Андрей Иванович, — давно бы осела. Больше сорока лет прошло. С чего ей осесть? Ведь там земля, шлак и кирпич. Домну выдержит. Это все от моей мнительности… Нет, все же лучше их убрать отсюда, и тем более нельзя сюда еще станки выгружать. Береженого бог бережет. Надо быстрее предупредить Алексея Игнатьевича. Наверное, смеяться будет, скажет: тронулся человек на старости лет. Ну и пусть смеется, а станки уберем».
Сзади послышался голос:
— Разрешите прикурить, Андрей Иванович?
Осипов вздрогнул и обернулся.
Рядом с ним стоял молоденький токарь в клетчатой спортивной рубахе. «Только соску бросят и уже за папиросу берутся», — с раздражением подумал Андрей Иванович.
— Вышли на станки посмотреть? — спросил паренек.
