Он лег всем весом на Джиллиан и зарылся лицом в ее волосы.
– Офигеть, – выдохнул он.
– Что ты там говорил, – она провела пальцами по его спине и ногой по голени. – Ты кончил не один раз?
– М-хм.
– Не думала, что мужчины так могут.
Это не казалось ему чем-то новым, но он был уверен, что это был лучший секс.
– Может это побочный эффект того, что стало причиной амнезии. Отличная альтернатива.
Ресеф перевернулся на бок, ненавидя то, что вынужден выйти из ее жаркого тела, но он придавил Джиллиан своим весом.
Собравшись с силами встать с кровати, он направился в ванную комнату, чтоб помыться.
Выбросив презерватив, Ресеф задумался, заметила ли Джиллиан его неуклюжесть, когда он надевал его.
Он знал, что секс для него не был чем-то новым, знал, что такое презерватив и что с ним делать, но пользоваться им казалось абсолютно неправильным.
Возможно, он часто проверялся на инфекции. Или был бесплодным. А может он был большим, жирным придурком, которому было наплевать.
Ему не нравилась ни одна из тех мыслей. И стоп… а почему его вообще, беспокоили мысли о бесплодии?
Обманчивое ощущение, что он никогда не хотел испытать радость от отцовства, заставило его поежиться.
Почему это он не хотел стать отцом в старости? Ведь даже в таком состоянии, как он сейчас находился, Ресеф все равно представлял хорошую жизнь с Джиллиан, частью которой были их дети.
Эээ… немного преждевременно, тебе так не кажется, учитывая то, как она не хочет ни к кому привязываться?
Да. Мудак.
Он запрыгнул в кровать к Джиллиан уже совсем с другими мыслями.
Он улыбнулся, когда она легко зевнула, перекатилась к нему и уперлась лбом в его плечо.
Отодвинувшись на свою часть кровати, Ресеф провел пальцем по линии ее подбородка, получая удовольствие от мягкости ее кожи.
Джиллиан закрыла глаза и когда ее дыхание стало ровным и спокойным, он задумался о ее шрамах, размышляя, были ли невидимые шрамы такими же глубокими, как те, которые он мог видеть на ее животе и бедрах. А может они были еще глубже?
И насколько глубокими окажутся его шрамы, когда или если к нему вернется память?
Для Джиллиан дневной сон был весьма необычным, но Ресеф вымотал ее. Вымотал и себя, если его похрапывание можно было назвать показателем.
Она задремала на час, после чего приняла душ, в уме прокручивая раз за разом то, что произошло между ними.
Ресеф был потрясающим любовником. Джиллиан конечно подозревала, что он хорош в постели, но он превзошел понятие "хороший" до "великолепный".
