Чистый голос первой осары вырвался за пределы запечатанного зала, наполнил Лабиринт, постучался в душу каждого охотника. Чистый голос любящей женщины зажег звезды под мрачными сводами. Чистый голос подарил силу. Подарил жизнь. Осаннмма окутала подземелья. Осаннмма стучала в сердцах и бурлила в крови. Осаннмма открывала дорогу новому поколению Ось.
Майла пела, всходя на ложе. Пела, прикасаясь к шелковистым волосам Майранка. Пела, лаская пальцами его плечи и грудь. Пела, нежно вбирая в себя его плоть, сливаясь с любимым в единое целое. Рождая осаннмма.
И запечатанный зал ожил, вспомнил, что в камне есть душа, а не только холод. Вспомнил, что Тьма — это лишь отсутствие Света. Вспомнил, что жизнь побеждает все. Нежность первой осары разорвала путы холода. Жизнь снова победила!
Их сердца бились в унисон, их кровь кипела, их тела сплелись. Мертвенный холод уходил. Майранк задышал полной грудью. Застонал. Его лицо порозовело. Его сильные руки скользнули по бедрам женщины. Он откинул голову…
И Майла не смогла сдержать долгий, полный любви и нежности стон.
— Осаннмма!
Она закричала от переполнявшего ее счастья. От потока чувств и ощущений, от радости, от упоительного взрыва восхитительных эмоций.
Майранк проснулся. Открыл глаза.
Полные боли и тоски.
И Майла закричала.
От ужаса.
Ибо вспомнила.
* * *
Уратай вымер. Опустели кварталы шасов и районы флямов, опустели улицы и закоулки, опустели, словно вымерли, пивные и рынки. Все, абсолютно все жители столицы отправились на огромную площадь Глашатаев, запрудили прилегающие улицы, поднимались на крыши, гроздьями висели на балконах. Кузнецы и домохозяйки, старики и дети — все, абсолютно все. Торговцы безбоязненно оставляли свои лавки, поскольку знали, что воровать будет некому: все воры и проходимцы пришли на площадь Глашатаев, ибо такова была воля князя. Повелитель Тьмы хотел, чтобы все увидели, что станет с мятежниками. Чтобы каждый вассал знал, чем грозит неповиновение. Чтобы страшная весть достигла каждого Внешнего мира.
В отличие от прошлых казней, палачи не подвели к эшафоту ни одного оса. Сегодня был день осаров. Праздник элиты семьи Ось, ее гордости, ее разума. Праздник тех, кто повел свой род против Тьмы, и князь желал, чтобы поверженные осары сполна вкусили плоды своего труда. Наелись до отвала.
И молчаливые жители пристально вглядывались в выходящих цепочкой осаров. Внимательно всматривались в гордые лица, на которых уже лежала печать смерти. И все: зрители и осужденные, палачи и воины, все ждали заката, изредка поглядывая на гигантскую скалу Цитадели. На огромном балконе которой, едва не наступая на облака, в простом деревянном кресле с неудобной прямой спинкой сидел князь Темного Двора.
