В заключение Мейнандер приходит к суждению, что центральный район страны биармов находился на территории теперешнего Ярославля, откуда жители Биармии совершали дальние путешествия к побережью Ледовитого океана и в северную Скандинавию. Рискованное заявление, хотя доля правды в нем есть. Главная ошибка ученого заключалась, на наш взгляд, в том, что Ярославль никогда не был главным «центральным» местом Биармии. Такого же мнения придерживалась исследователь древностей карельского народа С. И. Кочкуркина (1986).
Она полагала, что приведенные Мейнандером сведения о найденных на севере Финляндии «пермских предметах» не подтверждают связи Ярославля с побережьем Ледовитого океана. Аналогии зооморфным украшениям можно найти значительно ближе – в юго-восточном Приладожье.
В 80-х годах прошлого столетия другой финский историк, Х. Киркинен, отстаивал традиционный взгляд на Биармию, страну не локальную, а представляющую собой обширную территорию в североевропейской части России. Он считал, что все известные источники позволяют заключить, что «Биармия располагалась и в устье Северной Двины, и на южном побережье Кольского полуострова, главным образом в низовьях рек Умбы и Варзуги, а также на территории важнейших погостов Прионежья».
В тех же 80-х годах советская исследовательница древнескандинавских географических сочинений Е. А. Мельникова подвергла резкой критике попытку К. Мейнандера приурочить Биармию к Ярославскому Поволжью, посчитав аргументы финского ученого не убедительными, т. к., по ее мнению, в Скандинавии известны предметы, причем не в малом количестве, имеющие свое происхождение из бассейна Камы, из Карелии и других областей европейского северо-востока. Мельникова просила обратить серьезное внимание еще на один аспект – историко-географический, – который, по ее мнению, необходимо учитывать при решении вопроса о Биармии. Исследование внескандинавской топонимики в древнескандинавских источниках, как считала она, показывают, что далеко не все топонимы местного происхождения были однозначны или сохраняли строго фиксированное значение на всем протяжении своего существования, например, такой как Хольмгард (Holmgardr). И особенно подвижны были, по ее мнению, топонимы скандинавского происхождения, служащие для обозначения земель на краю скандинавской ойкумены, земель, посещавшихся скандинавами очень редко и представления о которых поэтому были особенно нечетки и неопределенны. И в первую очередь, к этой категории она относила хороним
