Русский Афон. Путеводитель в исторических очерках | страница 32
Внутренний двор. Монастырь Зограф
В просторном монастырском дворе – два храма. В малом – чудотворная икона Божией Матери «Акафистная», история которой, изложенная по церковно-славянски на мраморной доске в притворе, читается без затруднений. В соборном храме, кафоликоне, – три чудотворные иконы св. Георгия. Самая чтимая из них приплыла на Святую Гору по морю, и монахи, возложив ее на дикого мула, решили отдать икону тому монастырю, к которому животное приведет. Мул взобрался нахолм напротив Зографа; теперь здесь стоит в память об этом событии храм, куда ежегодно на Юрьев день идет крестный ход. Всего же в Зографе двадцать две церкви – по две на монаха.
Монастырь Хиландарь. 1999
По афонским правилам, паломник может жить в монастыре одну ночь. В болгарском же проблем со свободными помещениями нет – живи хоть всю жизнь. Богослужение к тому же родное, славянское, хотя его восточный распев нашему слуху кажется немного монотонным.
От болгар к сербам проложена тропа. Она переваливает через хребет, минуя различные климатические области, разветвляясь и принимая разнообразные формы: от мощеной дорожки до узкого, в одну ступню, желоба. Пройдя первоначальный этап пути, через некоторое время я вышел… опять к Зографу, только не с западной, как раньше, а с восточной стороны, не менее живописной. Говорят, что между монастырями два часа ходу, но это для тех, кто ходит ежедневно. Мне пришлось идти, сбиваясь с магистрали, часа четыре. Впрочем, благодатное присутствие Ангела-хранителя чувствовалось всегда: когда я по причине одичания местности начинал сомневаться, бывают ли здесь люди вообще, мне попадалась в утешение пустая банка из-под кока-колы, а когда по прошествии двух часов я вознамерился увидеть сербский монастырь, мне тут же попался прибитый к дереву указатель «Хиландарь». Это была, однако, лишь середина пути.
Изможденный солнцепеком, я наконец прошел сквозь Святые врата обители, не заметив даже указатель к архондарику – странноприимнице, куда полагается поначалу идти паломнику. Ангел-хранитель повел меня к трапезной, где два послушника накрывали на стол. «Русский? Из Петербурга? Как там у вас Валаам?» Я был вполне вознагражден теплой встречей. Послушники налили мне добрую чашу вина: «Вообще-то у нас угощают с дороги в архондарике, но русским можно везде».
Скит Старый Руссик, первоначальная обитель сербского святителя Саввы. 1997
Архондаричный отец Василий, отведя в комнату, действительно не замедлил с угощением и доброй беседой. В ней прозвучала, правда, горькая нота: о. Василий скорбел о том, что российское правительство, по его мнению, порой изменяет вековой дружбе с сербами.
