Ярослав развёл руками.
— К сожалению, до сих пор нет, но я надеюсь.
— Я вообще не понимаю! — Ольга импульсивно поднялась с кресла, всплеснув руками, — о чём мы говорим….
— Ты что–то предлагаешь конкретное? — в свою очередь перебил её Олег.
— Нет, но…
— Хорошо, — резко согласился Олег, — Ярослава снимем с должности, но что это даст? Другого человека нет ни среди старожил, ни среди новичков.
— С тобой прибыл человек вполне пригодный…
— Нельзя так сразу возвышать, образуются комплексы, да и есть у меня сомнения…
— А Ярослава можно?! — решительно выпалила Ольга. — Ведёт себя как феодал. Уже все именуют его князем. Трон завёл и сидит на нём, когда другие стоят. Порядок установил совсем не такой, как мы планировали. Людей в колхозы сгоняет и каждой группе поручил полностью содержать тяжеловооружённого всадника. Эдак и до крепостного права недалеко и до права первой ночи. Феодализм конкретный!
Ярослава задели последние слова, обращённые в адрес его преобразований.
— Позвольте поинтересоваться, — ехидно произнёс он, — это какие планы я сумел поломать? Что–то Олег ничего подобного не говорил. Может просветите?
— А простые планы! — импульсивно ответила Ольга, — каждый человек должен трудиться и владеть собственной землёй и распоряжаться по своему усмотрению.
— Серьёзно? — вскинул брови он.
В ответ Олег несколько смутился, но подтвердил:
— Были такие разговоры, но я не стал ограничивать твою инициативу. Это могло выглядеть как недоверие.
— И тем не менее, — вклинился в разговор до того молчавший Павел Петрович, — я и моя группа выступаем против порядков, которые давно отжили и показали свою несостоятельность ещё на Земле.
— Что же вы выступаете за фермерские хозяйства?! — воскликнул Ярослав.
— Да, — уверенно подтвердила Ольга, — частная инициатива — залог успешного землепользования.
— Конечно, я не против, — смущённо–театрально согласился Ярослав, — можно выделить отдельные участки для тех, кто желает вести хозяйство в одиночку, но такие быстро окажутся в проигрыше по сравнению с многочисленными семьями. Они не смогут выполнять не только общественные повинности, которые на них накладывает колония, но и даже собственные нужды, такие как строительство, расчистка от леса, орошение в сухой период. Поймите, фермерство — догмат индустриального общества, без определённых условий и идеологии оно мертво. Сильные скупят землю слабых, которым придётся работать на помещика подённо, а тут и до рабовладения недалеко. Зачем помещику подёнщики, когда можно задёшево купить рабов с кораблей, и совсем ничего не платить. Поймите, система фермерства для Трона — тупик. Как, впрочем, и для Земли. На смену фермерам придут латифундии, как на Земле транснациональные компании давят сельских производителей. Фермерство на Земле умирает. В отдалённой перспективе — это гибель для колонии и мотив социальной розни.
