То, как к нему попали эти часы, Шимек объяснял довольно неправдоподобно. Он говорил, что попросту нашёл их. Они, дескать, лежали на мостовой. Возвращаясь с «дела» на рассвете, Шимек увидел часы и подобрал.
Следователь, допрашивавший Шимека, отнёсся к рассказу с явным недоверием. Зная характер деятельности Шимека-язвы, следователь имел все основания предполагать, что часы достались Шимеку гораздо более сложным путём.
Вскоре Шимек-язва попал в кабинет полковника Всеволодова. Дрига находился уже там. На душе у капитана лежала гнетущая тяжесть. Он понимал, что совершил непростительную ошибку. К душевным страданиям капитана прибавлялись физические. Нестерпимо продолжала болеть рана на голове.
— Вы сами установите себе меру взыскания, — говорил Дриге полковник, — я не хочу этим заниматься. Как старший офицер могу сказать, что всё произошло от того, что вы еще недостаточно серьёзны. Что это вам, забава? Это боевое задание, капитан. Вы чуть не погибли сами, дали шпиону знать, что за ним следят. Вот цена вашей ошибки. Советую вам подумать о своём поведении.
— Слушаюсь, — тихо ответил Дрига.
Всеволодов понял состояние Ростислава.
— Кто вас нашёл?
— Рабочий с обувной фабрики, — угрюмо ответил Дрига. — Натолкнулся на меня в подъезде, внёс в свою квартиру и вызвал врача.
— И в карманах у вас всё цело?
— Всё, кроме портмоне, что лежало в брюках. Там было рублей сорок. Да еще сняли с руки часы.
— Странно, очень странно...
Всеволодов снял телефонную трубку и приказал ввести Шимека.
— Ну, — сказал полковник, когда вошёл Шимек, — как же всё-таки попали к вам эти часы?
Маленький, юркий, с тонкими чёрными усиками на бледном испитом лице, Шимек-язва завертелся на стуле под пристальным, спокойным взглядом полковника.
— Да, пане полковник, разве ж я могу что-нибудь такое нехорошее сделать! Пане полковник знает мою специальность. А чтобы людей грабить — никогда этого со мной не было. И отец мой порядочный человек был, может, слышали: Шимек-сатана? Магазин — да, моё дело. А человека я пальцем не трону.
— Как же часы к вам попали?
— Нашёл, пане полковник. Клянусь памятью моего отца, сердцем пресвятой девы Марии — нашёл.
По лицу Шимека-язвы текли крупные слёзы. Вся его лисья, вытянутая физиономия выражала последнюю степень отчаяния. Чувствовалось, что Шимек не врёт.
— Ладно, — сказал, наконец, полковник. — Успокойтесь и расскажите подробнее, где вы их нашли.
Прерывая речь всхлипываниями и клятвами в своей невиновности, Шимек-язва рассказал, как он возвращался домой и на мостовой, возле люка подземной канализации, увидел что-то блестящее. Это были часы. Обрадованный находкой, которая хоть немного могла возместить усилия, затраченные впустую при ограблении магазина, он схватил часы и ещё быстрее зашагал своим путём. На улице больше никого не было. Шимек был в этом уверен, так как хорошо огляделся вокруг, прежде чем поднять часы, боясь какого-нибудь подвоха.
