Как-то заговорили о будущем.
— Кончу институт, — говорила Стефа, — обязательно поступлю врачом на пароход. Представляете, как интересно: повидать весь мир, попутешествовать!
— Да, это хорошо, — согласился Василь. — Даже позавидовать вам можно.
— К чему завидовать. В каждой специальности есть своя романтика. Вот вы, например, кто по профессии?
— Я? — Василь остановился, как бы обдумывая ответ. — До войны — слесарем был. Теперь демобилизован по ранению, еще не знаю, что с собой делать, куда поступить.
— Идите к нам в депо, — предложил Михаил. — Хоть путешествовать и не придётся, а работа замечательная. Я, правда, на фронт просился, да не пустили. Говорят: кто паровозы ремонтировать будет, если все на фронт уйдут? Оно, конечно, правильно... А работа мне нравится. Когда паровоз из ремонта выходит — чистенький, блестящий, смотришь на него и думаешь: тут тоже доля твоего труда. Даже сердце чаще биться начинает.
— Я подумаю, — уклончиво сказал Василь, и перевёл разговор на другую тему...
Дрига рассчитывал повидаться вечером со Всеволодовым. Общение со Стефой и её братом вызвало в нём много вопросов, на которые он хотел получить ответы от полковника.
На первый стук в дверь кабинета полковника Дрига не получил ответа. Только когда он постучал вторично, раздалось: «Войдите».
Всеволодов сидел не за письменным столом, а в углу, в кресле. В опущенной руке полковник держал листок бумаги, исписанный неровным почерком.
Может от того, что Всеволодов расположился не на постоянном своём месте, или от взгляда, который полковник бросил на вошедшего офицера — взгляда задумчивого и рассеянного, Дриге его начальник показался не таким, как всегда. Перед Ростиславом сидел не полковник разведки, а начинающий стареть мужчина, утомлённый напряжённой работой и множеством забот, ушедший в свои мысли. Но это продолжалось какую-то долю секунды, и Дрига даже не успел по-настоящему осознать своё впечатление.
Полковник встал, протягивая Ростиславу руку, пригласил его сесть. Теперь это был обычный Всеволодов — решительный, строгий, собранный как пружина, в любое мгновение готовая к действию. Глядя на него, Дрига понял, какой железной волей обладает этот человек — волей и верой в правоту, величие выполняемого им долга.
— Получил письмо, — сказал Всеволодов тоном, в мягкости которого сохранились отзвуки мыслей, только что занимавших полковника. — От дочки. В пятый класс перешла. Большая совсем, просится ко мне приехать.
