По дороге в камеру Молодого перехватил главный надзиратель.
– Вас срочно хочет видеть губернатор.
– А куда мне девать поднос с обедом?
– Отдайте его тюремщику. Потом получите новый.
На этот раз Конона провели в другую комнату, где его поджидал начальник тюрьмы.
– Джентльмены все еще надеются увидеться с вами… Вы не передумали?
– Нет, не передумал.
– Тогда они просят вас принять письмо. Его содержание мне неизвестно. Вы возьмете его?
– Давайте.
Письмо было кратким и конкретным:
«Уважаемый мистер Лонсдейл! Мы хотели обсудить с Вами:
а) Возможность Вашего освобождения в будущем году.
б) Ваш возможный обмен на британского подданного.
Заинтересованы ли в том, чтобы обсудить с нами эти вопросы?»
Подпись была неразборчивой, видимо, не без умысла…
Утверждают, что первая ласточка не делает весны. Но Молодый воспринял эту ласточку как предвестницу возможного освобождения. Посему он попросил губернатора передать джентльменам, что готов обсудить упомянутые ими вопросы, но только в присутствии адвоката, господина Харда, чтобы иметь свидетеля разговора…
Однако джентльмены не захотели разговаривать при свидетеле. Видимо, характер предложений джентльменов был таков, что они не захотели говорить в присутствии кого бы ни было. Было ясно, что это – последняя попытка контрразведчиков любыми правдами и неправдами выудить у советского шпиона интересующие их сведения. У них оставался один-единственный козырь – это его свобода. Но Молодый был полон решимости не идти ни на какую сделку…
А несколько месяцев спустя жена Конона Молодого, Галина, сообщила ему, что направила советскому правительству просьбу обменять Гревилла Винна на мужа. Она была почему-то уверена, что советское правительство удовлетворит эту просьбу. Ее надежды неожиданно оправдались. Галина сразу же написала об этом госпоже Винн. Сообщив ей о благоприятном ходе дела, она попросила ее со своей стороны обратиться по этому вопросу к английскому правительству, поскольку была убеждена, что и английское правительство захочет помочь Винну в его беде.
Осталось тайной, что именно предприняла госпожа Винн. Возможно, решающую роль сыграли советы, которые ей дал муж, когда она посетила его в Москве в марте 1964 года. Во всяком случае, 9 апреля 1964 года Конону Молодому стало понятно, что английское правительство приняло решение об обмене. В тот день, вскоре после обеда, его неожиданно отвели к начальнику медицинской службы тюрьмы. Заключенный в принципе ни на что не жаловался и не мог сначала понять, почему начальник решил лично осмотреть его. Тем более что тот никогда не занимался этим и, по существу, был, в общем-то, не врачом, а администратором. Медицинский осмотр был первым с момента ареста Молодого в январе 1961 года, продолжался более часа и велся с предельной тщательностью. В конце осмотра начальник медчасти довольно долго беседовал с заключенным. По характеру беседы тот понял, что он пытается определить состояние его психики…
