Как понять своего ребенка | страница 33
Опасность такой ситуации состоит и в том, что подобные лидеры точно так же пропагандируют свои взгляды и на воспитание детей и подростков. Они утверждают, что первое, на что нужно обращать внимание в воспитании, — это дисциплина, и добиваться ее нужно не иначе, как битьем, особенно розгами.
Подобная теория появилась в качестве яростной ответной реакции на пассивное отношение к своим детям родителей 60-х годов. Его можно выразить словами: «Делай так, как считаешь нужным». Сторонники же противоположной теории провозглашали жесткую, строгую дисциплину. В качестве доказательства справедливости данного подхода, они использовали стихи из Книги Притчей, посвященные авторитарному отношению. Но часто допускались перегибы. Никто из них не упоминал, что пастушьи розги, о которых говорится в Священном Писании, использовались почти всегда только для того, чтобы направлять овец, а не бить их (например, в Пс. 22:4: «Твой жезл и Твой посох — они успокоивают меня»).
На мой взгляд, это ошибочное учение является одной из главных причин, почему сейчас так много входящих в «75 процентов» отвернулись от церкви. К тому моменту, когда им исполняется 17-18 лет, они все еще сердиты на воспитывавших их в авторитарном духе. Они скорее пойдут куда угодно, но только не в церковь.
С другой стороны, большинство тех, кто составляет «25 процентов», вверяют себя Христу и ходят в церковь, независимо оттого, как с ними обращались, потому что нуждаются в чьем-либо руководстве.
Церковь теряет принадлежащих к «75 процентам» благодаря распространенному сегодня стремлению жить, руководствуясь девизом: «Я сам себе голова». Руководствуясь таким подходом, они живут, не признавая никаких авторитетов, а это, в свою очередь, происходит по той причине, что кто-то, когда они были молодыми, плохо и неуважительно обращался с ними и вызвал у них отвращение ко всякого рода авторитетам.
— Я сегодня в церковь не пойду, — решительно заявил тринадцатилетний Дейвид в одно воскресное утро несколько лет назад.
— Ну-ну, пойдем, Дейвид, — ответил я, — ты же сам знаешь, что всегда потом бываешь доволен, что оказался там.
Дейвид уступил и пошел с нами. И больше об этом не было разговоров три или четыре недели. Но затем вновь, несмотря на то что отнюдь не был в плохом настроении, он объявил:
— Сегодня я в церковь не иду. Я же уже говорил тебе, что не хочу туда ходить, и не пойду.
Я видел, что уговаривать Дейвида было совершенно бесполезно. Поскольку он окончательно решил для себя этот вопрос, то заставлять его означало бы взрастить в его душе пагубное, негативное отношение к церкви и духовности, от которого потом было бы крайне трудно избавиться. Я должен был справиться с этой проблемой, но так, чтобы не вызвать у Дейвида отчуждения и не лишиться возможности направлять его по верному пути до тех пор, пока он не вырастет. Я спросил у него: — Тебе нравится ходить в воскресную школу?