— Здравствуй, дорогой.
Аттелия, супруга, вышла в прихожую, едва Рекоу захлопнул входную дверь.
— Здравствуй, дорогая, — рассеяно отозвался Рекоу.
— Ну как? Тебя можно поздравить?
— С чем? — Рекоу замер по среди прихожей с снятым ботинком в руке.
— Ну ты даешь, — удивилась жена. — Самый главный заключенный Глотки наконец-то откинулся.
— А! Ну да. Было дело, — Рекоу одел домашние тапочки.
Шлепая по ступенькам, Рекоу поднялся на второй этаж в гостиную. Аттелия, чувствуя неладное, пошла следом.
— Что такой не веселый? — спросила жена.
Рекоу присел на диван и выглянул в окно. Привычный вид зеленых елей и запах свежей хвои успокаивает. Как и резиденция губернатора, служебный домик начальника тюрьмы находится на Площади пионеров.
— Дети дома? — спросил Рекоу.
— Уже дома, — супруга присела рядом. — Тоссан вернулся из школы за пять минут до тебя. Апилия, как обычно, учится у себя в комнате.
Ученики начальной школы обязаны посещать уроки. А вот студенты, как почти взрослые, пользуются некоторыми поблажками. Апилия, старшая дочь, предпочитает изучать теорию дома. В институт она ходит только на практику, зачеты и экзамены.
— Это хорошо, — заметил Рекоу. — Будь добра, позови их. Дело есть.
Но дети, услышав голос отца, сами вышли в гостиную.
— Привет, пап, — Тоссан подошел ближе и протянул руку для приветствия. — Поздравляю тебя с окончанием срока.
— Спасибо, сынок, спасибо, — Рекоу пожал протянутую руку.
Апилия, стрельнув глазами в его сторону, ограничилась короткой фразой:
— Поздравляю тебя, отец.
Старшая дочь, всем своим видом показывая недовольство, присела в широкое кресло напротив. Подчеркнутое отчуждение, словно вежливый отказ в приеме на работу, раздражает. А вот Тоссан наоборот — придвинулся ближе. На миг в гостиной повисла напряженная тишина. Через распахнутое окно долетает шум проезжающих мимо машин, прохожих шаги и обрывки чужих разговоров.
— И так, семейство, — Рекоу стукнул кулаком по мягкому подлокотнику. — Срок моего контракта истек. Официально я уже не Главный погонщик.
Так хочется умолкнуть на полуслове и спрятаться от навалившейся проблемы, как страус головой в песок. Только это не выход.
— Что, будем, делать, дальше? — разделяя слова, спросил Рекоу. — В любом случае, этот прекрасный домик нам нужно освободить через неделю максимум.
— Я никуда не поеду! — тут же рванула дочь. — Мне и здесь хорошо!
С места и сразу в карьер. Рекоу в отчаянье опустил глаза.
Серьезный разговор назревал давно. До последнего времени он лениво тлел, лишь изредка выбрасывая яркие искры. Но, едва транспортник № 419 привез сменщика, как серьезный разговор вспыхнул ярким пламенем. Камнем преткновения, яблоком раздора стал вопрос возвращаться на Мирем или нет?
